Unknown

— То есть ты... тебя... — любовник никак не мог облечь в слова свои предположения.

— Нет. Я — нетипичный браслетчик. Моя мать не пожелала расставаться с первенцем. Насколько я понял, это было одним из слагаемых ее развода с моим отцом. Мой отчим — ее второй муж — повел себя более гибко. Во-первых, его материальное положение позволяло ему без проблем прокормить хоть десяток пустоцветов. Во-вторых, иметь прикормленного и обязанного браслетчика выгодно для бизнеса. Понимаешь?

Александер кивком подтвердил, что не теряет нить рассказа.

Арек решил пощадить его нервы, выдать еще пару чайных ложек

информации и закруглить разговор:

— До четырнадцати лет, пока мне не вживили стержни для

усилителей, я учился в единственной закрытой школе, которая

расположена на Кенноре. Затем — элитное училище во второй

столице, откуда я ездил домой раз в месяц — сдавая браслеты,

разумеется. Ну а следом практика, внезапный брак с куратором...

Семья была очень недовольна. Но они не стали оспаривать мой

выбор... Мы всегда оставались в ровных, хороших отношениях.

И мать, и отчим оказали мне большую поддержку, когда я

овдовел. Нынешнее назначение я получил благодаря их усилиям.

Вот так...

Подождав пару минут и убедившись, что он не собирается продолжать речь, любовник задумался.

«Интересно, о чем Александер сейчас спросит? Типовой вопрос любого туземца: «А действует ли это излучение на нас?». Типовой вопрос моих ухажеров: «А как называется и что производит корпорация твоего отчима?». Что у него перевесит?».

Раздумья затянулись. Михаэль, возглавлявший процессию,

не пожелал переходить речку по мостику и свернул на посыпан-

ную красноватым песком аллею, поднимавшуюся в гору. Под

сводами деревьев было прохладно и сыро. Арек поежился и

пожалел, что не прихватил с собой ветровки или джинсовой

рубашки с длинным рукавом.

— Можно тебя спросить?

— Конечно.

— Объясни мне... Ваша гомосексуальность как-то связана со стерильностью? Ты, твои телохранители, все остальные браслетчики... не-браслетчиков я ни разу не видел... Почему вас не интересуют женщины? Ведь в колониях куча баб, которым плевать, сделаешь ты им ребенка или нет! А вы...

«Вопрос зачетный, — признал наместник. — Лучше б его корпорация заинтересовала...»

Говорить всю правду не хотелось, и он ограничился корот-ким: «Да, связана».

Александер погрузился в очередную думу. Арек потер

браслет, не выдержал и поинтересовался:

— Тебя не волнует, действует ли на вас излучение?

— Поздно пить нарзан, — отмахнулся любовник. — Я в бараке рядом с Воротами четыре года проспал. Если действует, то я получил свое по полной программе. Но раз уж ты сам поднял эту тему...

— Не действует, — усмехнулся Арек.

— И то радость...

— Хаупт, вы кушать хотели? Вон кафе. Узнать, что у них подают?

— Узнай.

Задумчивый Александер даже не заметил, что его завели в

кафе и усадили за столик.

«Если отвлекать его беседами, можно и в магазин завернуть, — сделал вывод наместник. — Прогуляться по Kurallee, завести рассказ о том, как меня обменяли на заложника

и чуть не изнасиловали... Не поведется на несостоявшееся

надругательство — найду другую тему. Надо попробовать».

На заказе шашлыка любовник очнулся и едва не выскочил

из-за стола, но, видимо, понял, насколько детским окажется

подобное поведение, и согласился посмотреть меню, чтобы

выбрать вино.

— Сколько порций мяса? — уточнил официант.

— Чтоб на всех хватило. Восемь, — осмотрев стоявших

рядом телохранителей, ответил Арек. — Молчи, Хайнц. Сядете и

поедите. Я стол колпаком накрою.

Дождавшись пока официант разгрузит третий поднос с заказанной едой, наместник прочел заклинание. Пейзаж окрасился в бирюзовые цвета, коричневатая корочка мяса поз-

ленела, а белое вино в бокалах уподобилось морской воде.

Люкса к появлению защитной сферы остался равнодушным —

похоже, подобные фокусы ему были не в новинку, а Александер

судорожно сглотнул и покосился на мерцающую пленку, отго-

родившую их от внешнего мира.

— Это чтобы к нам никто не подошел, — счел нужным

объясниться Арек. — Иначе пообедаем только мы трое, а телох-

ранители будут стоять за спиной.

— А... а сколько это... эта штука продержится?

— Пока я не отменю. Или пока кто-нибудь достаточно

сильный не швырнет в нее атакующего заклинания, которого

она не выдержит. Или...

«Нет, о пределах не-магической нагрузки лучше не говорить.

Это лишнее. В любом случае автоматной очередью, гранатой или

тараном грузовика мою защиту не разбить. А ракетное оружие

на Тагане уже уничтожили».

Любовник перевел взгляд с его браслетов на браслеты Михаэля и осведомился:

— Ты сильнее их? Они не смогут разрушить твою защиту?

— Если постараются — разрушат, — пожал плечами намес тник. — Дело не только в силе атаки. Им надо будет сосредоточиться на ударе. Они не могут одновременно нападать и защищаться. Я могу. У меня хорошая реакция. И я чувствую направленную на меня магическую угрозу. Я успею спеленать их путами, пока они будут читать заклинание. Не снимая щита. И не спрашивай, почему они меня тогда охраняют! Так положено.

— Я... нет... это я прекрасно понимаю.

— А что ты не понимаешь?