Unknown

— Давай, — внезапно сказал Лазарус, сжимая мои плечи, — давай устроим тебя, а потом ты сможешь познакомиться с остальными этими ублюдками, — предложил он, кивнув в сторону группы, которая не подошла сразу.

С этими словами меня провели по коридору, полному закрытых дверей, почти до самого конца, где Лазарус открыл дверь и провел меня внутрь. Это было похоже на любую обычную спальню, в которой доминировала кровать королевских размеров, покрытая белым одеялом, которое оттеняло темноту темно-синих стен. Там были две прикроватные тумбочки, а также комод напротив кровати с телевизором наверху. Справа была еще одна дверь, которая вела в ванную комнату, которая была средней, ничего особенного.

— Зачем иметь квартиру, когда у тебя есть это? — я поймала себя на том, что спрашиваю, когда Лазарус положил сумки на комод и прошел мимо меня к шкафу, где наклонился и открыл мини-холодильник, который он там спрятал, достал чай со льдом для каждого из нас, указывая на кровать. — Мы не можем есть на кровати.

— Почему нет? — спросил он, сбрасывая ботинки и садясь у изголовья кровати, когда потянулся за пультом дистанционного управления.

— Потому что твое одеяло белое, а соус красный, — рассуждала я, качая головой.

— Оно отстирается. Давай, — сказал он, похлопав по кровати.

Решив, что стирка была его проблемой, я так и сделала, забрав у него контейнер с едой и пластиковые приборы.

Я была, может быть, на первом укусе, когда он нарушил молчание. — Значит, ты не против, что мои братья думают, что я тебя затрахал до обезвоживания, да?

Я чуть не задохнулась насмерть.

Он усмехнулся, когда я боролась, отхлебнул свой чай со льдом и протянул его мне.

— Это, ах, казалось, что ты подразумевал именно это…

— Я это и имел, — согласился он, — но это произвело впечатление.

Я отвела взгляд, чувствуя себя немного неловко, признаваясь в том, что собиралась сделать. — Ну, я вроде как подумала, что если мы собираемся быть… друзьями, то было бы хорошо, если бы я им понравилась.

— Да, это было бы важно, если бы мы собирались быть друзьями, — повторил он с интонацией в голосе, которую я не могла понять, и не спрашивала об этом, потому что он пошел дальше и начал набрасываться на свою еду, похоже, чтобы подчеркнуть свою точку зрения.

Так что я тоже ела.

И когда мы оба закончили, он взял контейнеры и поставил их на тумбочку.

Я не думала, что что-то не так, когда он повернулся назад. Но он повернулся ко мне лицом, наши тела были всего лишь в шепоте друг от друга. — Бетани, мы не собираемся быть друзьями, — сообщил он мне. И воздействие этих слов было чем-то похоже на удар в живот, выбивающий из меня воздух, заставляющий возникать ощущение кружения. — Бетани, — сказал он, пытаясь привлечь мое внимание, так как я внезапно начала изучать свои руки, видя почти зажившие царапины от того, что я пыталась содрать кожу, чтобы остановить ощущение ползанья.

— Я услышала тебя, — сказала я, кивая.

— Может быть, ты меня услышала, но ты, очевидно, не поняла, — возразил он, когда его пальцы скользнули вверх по моей челюсти и подняли мою голову к нему и вверх.

Когда мои глаза встретились с его, и он ничего не сказал, я покачала головой. — Поняла, что?

— Это, — сказал он, когда его губы прижались к моим.

Все мое тело дернулось от прикосновения, такого неожиданного и в то же время такого желанного. Боже, как я хотела этого.

Возможно, я пыталась поверить в идею о том, что мы с Лазарусом друзья. В основном это было связано с тем фактом, что мужчина держал меня, пока я потела сквозь нашу одежду, слышал, как меня тошнило несколько дней подряд, видел, что я была всего лишь недостойной, жалкой и уродливой. Мужчины, которые видели это, которые видели это первым, до всего хорошего, они не хотели быть с тобой больше, чем друзьями.

Или, по крайней мере, так я думала, пока не почувствовала, как его губы завладели моими, издав неожиданный стон, когда я инстинктивно потянулась к нему, рука скользнула под его поднятую руку и обхватила его спину, чтобы притянуть его тело ближе ко мне.

Его зубы зацепили мою нижнюю губу и потянули, когда его тело сдвинулось и изогнулось, прижимая меня спиной к матрасу, когда он склонился надо мной, его твердые линии встретились с моими мягкими. Он наполовину прикрывал меня, одна нога была зажата между моими, и мне пришлось бороться с желанием прижаться к нему, волна желания была такой пьянящей и внезапной, что все, о чем я могла думать, это облегчение от этого, набухание моей груди, ощущение сдавленности в горле, тяжесть внизу живота, ноющая потребность между ног.

Он отпустил мою губу, когда его язык скользнул внутрь, чтобы завладеть моим, ощущение было почти ошеломляющим, когда мои руки впились в его спину и руку, моя спина выгнулась так, что моя грудь прижались к его груди, моя нога приподнялась сбоку от его бедра.