Unknown

Мне не нужно было спрашивать отчего так. Все было понятно и без слов. Нарвались на группу дезертиров или разбойников. Да мало ли сброда на дороге. Жрицы отбили девушек, но сами остались там, лежать в сырых канавах.

И чем дольше шла эта нелепая ненасытная война мужчин, тем сильнее был перевес в сторону послушниц. Они не успевали порой пройти даже посвящение.

Погибали.

Здесь на севере было относительно безопасно, на юге же правила одна богиня — Смерть!

Наверное, именно ей и читали молитву воины мужчин.

Яника же богиней была справедливой.

Отвага. Самопожертвование. Честь.

Вот что она требовала от своих дочерей.

Я взглянула вслед молчаливым угрюмым девушкам в одинаковых синих платках. У каждой уже был меч. Возможно, и они станут жрицами и будут бродить от храма к храму, собирая по дороге осиротевших детей да загнанных в угол женщин.

Совсем юных оставят в таком месте, как это, способных крепко держать хотя бы нож заберут с собой и уведут.

Так было заведено.

Это не просто храм. Это приют для самых малых и слабых.

Остановившись у невысокого крыльца с обтесанными толстыми деревянными колонами, обернулась назад.

К храму бежали девочки. О, я знала этих хохотушек. Дочери одной из сестер. Сегодня и она пройдет посвящение.

Повинуясь многолетней привычке, осмотрелась, дожидаясь, пока малышки пройдут вперед. Детей не оставляли без внимания даже в относительно безопасных местах.

Поравнявшись со мной, обе виновато переглянулись, а после наспех булавкой прикололи к моему плащу крохотный букетик из желтых цветов.

— Ох и надрать бы вам уши, — без злобы шепнула я. — Кто разрешил в лес заходить?

— Мы только сорвали девять цветочков и назад, — принялась оправдываться та, что постарше.

— Мне очень приятно, Ная, но твоей жизни это не стоит. И жизни твоей сестренки тоже. Мама вас не похвалит. Но ей будет приятно.

Они по-детски надули губы и поспешили внутрь.

Да, сегодня был особенный день.

День, когда проходят посвящение избранные. Те, на кого указала верховная жрица общины. И ее выбор пал на меня.

Но несмотря на такую честь, я продолжала стоять на месте. Сомнения разъедали душу.

Память услужливо подсовывала обрывки моей прежней жизни. Воскрешала лица родных и врагов. Шептала, что я все еще могу вернуться туда. В тот мир... В ту жизнь. Я была и остаюсь лерой.

Лючи махнула хвостом и зашипела. Ей не нравилось находиться на холоде. Выдохнув, я сжала рукоять меча. Нет, о возвращении не может быть и речи. Там у меня не осталось ничего. Здесь же... Тоже ничего, но это «ничто» было мне привычным. Иного я уже и не хотела.

Рождённая в любви и богатстве, я стала нищей странницей.

Пусть так, значит, на то воля богов.

На то воля великой Яники.

Взойдя на ступени, вошла в храм. В помещении становилось люднее. Сегодня должны были собраться все жрицы и послушницы. А также женщины с детьми, что проживали здесь постоянно, найдя приют и кров.

Обведя взглядом многочисленных собравшихся, прошла в центр зала к статуе воинственной богини-покровительницы и остановилась. Склонив голову, опустилась на одно колено и почувствовала, как моя немаленькая ящерка скользнула на спину и зацепилась там, оттягивая ворот рубашки назад.

Вот неугомонная проныра!

Началась молитва. Монотонные голоса отражались от стен. Мы просили у богини сил — идти вперед, смелости — не робеть перед врагом и удачи, чтобы спасти невинных и успеть привести их под ее крыло.

Мы просили снисхождения для умерших и стойкости для тех, кого нам предстоит еще отбить у врага в нашем бесконечном пути.

Подняв голову, я взглянула в лицо богини. Суровое, мертвое...

Замолчав, мысленно вознесла к ней свою молитву. Это никогда не возбранялось.

«Если слышишь, укажи путь, светлая и справедливая Яника. Я никогда у тебя ничего не просила, служила тебе верой и правдой. Не плакала, когда живот сводило от голода. Не упрекала, когда замерзала, лёжа на холодной земле. Я приняла все, что выпало на мою долю. Я сражалась, убивала и одерживала победу с твоим именем на устах. Но сейчас помоги. Усмири мои сомнения, успокой душу. Покажи дорогу, по которой мне идти. Не оставь меня, Яника»

— Да начнется ритуал!!! — громко произнесла верховная жрица.

И все снова зашептались, прерывая свои безмолвные диалоги с богиней.

От волнения у меня пересохло во рту.

Рядом стояли две сестры. Обе старше меня. Вдова и непонятно откуда возникшая на дороге молодая оборотница. Не то, чтобы их племя — редкость в северной части этих земель.

Просто как факт — оборотни заботились о своих женщинах, ибо в них видели великую ценность.

А тут посередине тракта молодая лисица в лохмотьях. Голодная и воинственная, готовая рвать любого разбойника за кусок хлеба.

Да, с мечом управляться Ксани умела, уходить от нас не желала, работала наряду со всеми. И ничего не препятствовало ее вступлению в ряды жриц.

Что до вдовы, так тут все как обычно. Мужа забрал лерд, а тот после очередного боя и не вернулся. Зато пришли другие вояки.

Дом сожгли, деревню разрушили, над женщинами поиздевались.

Теперь с дочерями она жила среди нас. Сильная в бою, умеющая подставить плечо. Оберегающая детей.