Unknown

В такой ситуации положено отвечать тем же, озвучить хотя бы намёки на взаимность, но нужные слова застряли в горле. Мне было тепло рядом с мужем, его присутствие не только волновало, но и дарило чувство защищенности, вот только… я не знала, как долго это продлится. Поэтому вместо признания в том, что Дастин так же меняет меня, в чём-то делая сильнее, а в чём-то слабее, и тем самым принося пользу, я решила глупо отшутиться:

– Так уж ты и стал ценить жизнь других. А кто буквально два дня назад хотел пустить кровь рыцарям Лавинии за то, что те пытались бежать? Опять прибегаешь к уловкам Артуро.

– Вот ещё, – фыркнул Дастин и, решив поддержать атмосферу, продолжил, – между прочим, это касается и созданных с помощью твоей магией существ. Мы, знаешь ли, с твоей растительной шпионкой очень сдружились. Смотри, как бы она не перешла на мою сторону.

То, что Дастин обнаружил постоянное присутствие подле него второго элементаля, не расстроило, а развеселило. Всё же когда человек рядом с тобой с каждый днём становится более и более открытой книгой, ты перестаёшь ждать от него подвоха. Потому усмехнувшись, я взъерошила чёрные волосы мужа, тем самым разметав их по широким плечам, и наигранно возмутилась:

– Не вздумай украсть у меня Лил! Она моё детище!

– Ничего не могу поделать со своим очарованием, – нагло и крайне обворожительно ухмыльнулся муж, прижимая меня к себе крепче, чтобы жарко прошептать на ухо: – Ты, вон, тоже понемногу ему поддаешься.

– Кто такое сказал? – с придыханием ответила, чувствуя, как жар охватывает тело. А Дастин только и рад моей реакции.

Начав прокладывать дорожку из невесомых поцелуев на моей шее, он, обжигая кожу, урчал:

– Твой взгляд, твои прикосновения и такая вот честная реакция. Они говорят куда больше, чем ты разрешаешь себе произнести. Не бойся и тем более не стыдись своих чувств. Мои уже давно в твоих руках и ты знаешь об этом, хоть и стараешься отрицать.

Скорее всего, в момент, когда горячие руки блуждали по моему телу, пока их хозяин проклинал моё полностью закрытое платье из плотной ткани, а жаркие поцелуи сконцентрировались на моей ключице, мой мозг отключился. Иначе не понимаю, как я могла позволить себе, выдохнуть:

– Мне страшно. Не хочу проснуться в один день и понять, что ты тоже отвернулся от меня.

Стоило словам сорваться с губ, как мне захотелось отругать себя. Ну и что, что от метки позора рода, тем более двойной, так просто не отмыться, но это не повод для жалоб. Тем более в такой момент.

Поцелуи тут же прекратились и, посмотрев на меня одновременно обеспокоенным и затуманенным страстью взглядом, Дастин произнёс:

– Кто же так сильно тебя обидел? Дело ведь не в семье отца. Точнее не только. Их отношение тоже сыграло роль, но до них… это была твоя мать?

Уже не особо удивляясь такой проницательности, ведь наша связь с Дастином всё крепла, и иногда я сама могла подсмотреть за чувствами мужа, ответила ему извиняющимся взглядом. Лгать не хотелось, вдаваться в подробности тоже. Так что оставалось только тихо поведать:

– Да, мать сыграла роль в появлении этого страха, и большего я не скажу. Пока, по крайней мере. Я всё ещё не достаточно тебе доверяю.

Ожидая давления или даже обиды из-за только что проведённой между нами черты, с удивлением услышала хриплый смех. И прежде чем я успела накрутить себя, принять насмешку на свой счёт, Дастин расположил свою ладонь на моём затылке, а второй обнял за талию и сказал:

– То есть для разговора по душам у нас недостаточно доверия, а для таких… шалостей его хватает? – всё сказано было без намеренья обидеть или тем более задеть. Муж скорее попытался вернуть всё в шутливую колею, и я решила ответить тем же.

Пожав плечами, игриво произнесла:

– Ничего не могу с собой поделать. Наше притяжение – происки Магии.

– Какое удобное оправдание, – выдохнул муж мне прямо в губы, а затем фактически утопил в своей страсти.

Пока наше дыхание сливалось в одно, пока наши губы прижимались друг другу, все переживания оставались где-то там, за пределами натопленной гостиной, которую совсем недавно не спасал ярко горящий камин. Стало не просто жарко – пламя страсти между нами уже не обыденно горело, оно полыхало во всю силу.

Не удивительно, что в таком состоянии я далеко не с первого раза услышала, как моё имя отлетает от стен. И чем чаще оно повторялось, тем более истеричным звучал женский голос.

– Эвелин! – дошёл, наконец, до меня визг, который прервал наш с Дастином очень уж страстный поцелуй. – Право, как можно вести себя так бесстыдно! Да ещё и с наёмником!!!

Продолжая тяжело дыша от полноты своих чувств и накрывших меня ощущений мужа, я отклонилась от лица Дастина, попутно скрывая её повисшей на шее маской. После чего посмотрела поверх его плеча на замершую на пороге сестру и раздражённо спросила:

– Лавиния, ты забыла, что надо стучать?

– Твоя добродетель…, – задыхаясь от возмущения начала сестра, но я, всё так же сидя на коленях у Дастина, облачённого в форму ассасина, её грубо прервала, отчеканив:

– Тебя не касается.