Unknown

Я хватаю ее за запястье и тащу в комнату. Захлопнув дверь ногой, я разворачиваю ее и толкаю назад, впечатывая в стену — не так сильно, чтобы причинить боль, но достаточно сильно, чтобы выбить дыхание из ее легких.

Она задыхается, трясется, смотрит на меня такими черными глазами, что я могу утонуть, если не буду осторожен.

— Держи этот гнев в себе. — Шепчу я, и мои пальцы слегка сжимаются, когда ее спелый рот превращается в хмурое выражение. — Не смей думать о том, чтобы покинуть Redwood Prep, пока я тебе не скажу.

— А если я тебя не послушаю? — Огрызается она, ее глаза горят и бьются об меня, как разъяренные волны о берег.

Я прижимаюсь к ней.

— Кейди, не испытывай меня.

Она смотрит на меня до тех пор, пока воздух между нами не начинает трещать и ломаться. Я нахожусь под кайфом от борьбы с Солом и своих собственных сложных эмоций, которые Каденс, похоже, вытягивает исключительно из меня.

Поэтому я начинаю отступать.

Но прежде чем я успеваю приказать ей уйти, она толкает меня.

— Я тебя ненавижу. — Еще один толчок. — Я ненавижу тебя так сильно, что это убивает меня.

Я хватаю ее за оба запястья, прежде чем она успевает толкнуть меня снова.

Ее глаза смотрят на меня, горячие и обжигающие.

Это ужасает. И возбуждает.

Мне нужно сгореть вместе с ней.

Мне нужно сжечь ее тоже.

Без предупреждения я опускаю свой рот к губам Кейди в сокрушительном поцелуе. Она не отталкивает меня. К моему удивлению, она притягивает меня ближе.

Ее горячая страсть взрывается во мне, и я понимаю, что, возможно, не так уж хорошо контролирую себя, как мне казалось.

Я — Датч Кросс.

Лидер Королей.

Правитель Redwood Prep.

Ненасытный.

Неприкасаемый.

Несокрушимый.

Но когда язык Каденс скользит по моему, а огонь обжигает меня, словно яростная волна, я осознаю нечто тревожное.

Если кто и может привести меня к гибели, так это эта крошечная плевательница в моих руках.

24.

КАДЕНС

Меня расстраивает, что меня так тянет к парню, который продолжает превращать мою жизнь в ад. Это разрывает меня изнутри, словно ножи, проносящиеся по моему нутру.

Возможно, я никогда не считала себя сильной.

Но, по крайней мере, я считала себя неглупой.

Оказывается, я самая большая дурочка в Redwood Prep, а может, и самая большая дурочка в мире.

Потому что, когда мои пальцы обвиваются вокруг шеи Датча, а его горячий, требовательный рот впивается в мой, я наклоняюсь к жару и позволяю ему сжечь меня дотла, выжечь из моего сознания все мысли о злобном предложении Миллера.

Пока все, что я могу чувствовать, — это твердое тело, прижатое к моему.

Аромат Датча наполняет каждый мой отчаянный вздох. Мята. Сандаловое дерево. Что-то уникальное для него. Этот аромат отравляет меня самым ужасным образом. Словно вирус, превращающий меня в зомби. Зомби, которому нужен он. Который готов на все, чтобы заполучить его.

Я хочу попробовать его кожу на вкус, лизнуть его шею, чтобы проверить, из чего он на самом деле сделан, но он занял мой язык.

Нужен.

Жар.

Желание.

Это катящийся фортепианный рифф. Самая низкая октава. Самые темные ноты.

Я обхватываю пальцами его талию, притягивая его ближе. Ближе.

Еще.

Его вкус слаще, чем я помню. А может, он всегда был таким сладким.

Запретный плод имеет обыкновение быть таким.

А насколько слаще тот плод, который не только запрещен, но и вреден для тебя?

Ткань трепещет вокруг моих бедер, и я так отвлекаюсь на его поцелуй, что не замечаю, как он задирает мою юбку, пока его пальцы не начинают сжимать и хватать меня.

Глубокий прилив энергии наполняет мое тело.

Это похоже на сырое электричество. Как будто в меня ударили сразу две молнии.

Его дыхание становится глубже, когда я стону. Я слышу его за громким стуком своего сердца. Мой пульс — это скачущее арпеджио, прерывистый аккорд. Ноты бьются одна за другой, а не все вместе.

И хотя какая-то часть моего мозга говорит, что я должна отпустить его, попытаться перевести дух или хотя бы одержать верх, времени слушать нет. Датч не дает мне ни единого шанса.

Его рот плотно прижимается к моему, захватывая и требуя всего, что у меня есть. Его прикосновение так близко к тому месту, где оно должно быть. У меня перехватывает дыхание, а затем вырывается наружу, когда я сдвигаю бедра, чтобы дать ему доступ.

Он проводит линию по внутренней стороне моего бедра, дразня меня. Мучая меня.

Я провожу зубами по его нижней губе, покусывая ее в отчаянии. Тихая мольба о том, чтобы он...

Я даже не знаю, что.

Освободить меня от этого безнадежного существования?

Заставить меня почувствовать себя не просто выброшенной и никчемной?

— Датч...

Мой голос грубый и надломленный. Как и у него. Разве не это необъяснимо притягивает нас друг к другу. Не поэтому ли мы не можем перестать вращаться друг вокруг друга, даже если это причиняет боль?

Он так же сломлен, как и я. Может, даже больше. У него больше вещей, больше славы, больше денег, но он несчастен.

Жалкий.

Мы оба такие жалкие.

Даже если он умеет лучше это скрывать.