Unknown

Объект ССПВ, за которым SASR охотился в Тизаке, избежал боя, но позже сообщалось, что он был ранен и скончался. Десять из убитых на месте позже были отнесены к целям средней ценности. Вы­ступая перед исследователем Австралийского военного мемориала, Бен Робертс-Смит сказал: - Американское командование, ответственное за южный Афганистан, было в восторге.

Хотя все полномочия австралийского командования в Афганистане шли через генерал-майора Джона Кантуэлла, он говорит, что его представление об операциях спецназа было неполным.

- Я все равно всегда был человеком, не относящимся к силам специального назначения, - говорит он. -У меня не было возможности свободно перемещаться по их территории. Я никогда не выезжал из их комплекса.

Будучи старшим офицером на местах, и имея всего четыре генерала, превосходящих его по званию в австралийской армии, Кантуэлл решил, что ему нужно больше знать о том, что делает ОГССО, поэто­му он "потребовал это увидеть".

- Мне был предоставлен исключительный доступ к парням из спецназа, значительно больший, чем моим предшественникам, - говорит Кантуэлл, который делил трапезу с некоторыми операторами, хо­дил с ними на стрельбище и выпивал в "Объятиях толстой леди". (Он говорит, что никогда не видел "Das Boot" и никогда не пил из него; он вспоминает, что больше удивился, увидев мотоциклиста, гото­вящего пончики в баре.) В Кэмп-Рассел Кантуэлл попытался лучше понять что такое ССПВ и то, что SASR делали в Афгани­стане. Он говорит, что действительно санкционировал некоторые миссии ССПВ и подписал разреше­ние на некоторые цели ССПВ, но также отметил, что одновременно действовали американские разре­шения и разрешения ISAF, поэтому у него не было полной картины того, что делали австралийские силы специального назначения. Однако, исходя из тех знаний, которые у него были, Кантуэлл говорит, что, по его мнению, миссии по наведению на цель и то, как они соотносились с общей военной стра­тегией, были ошибочными.

- У меня было такое чувство, что мы убиваем людей... Здорово, но в течение нескольких часов и, ко­нечно, недель находилась замена, - говорит Кантуэлл. - Повстанцы были удивительно устойчивы к ре­генерации новых игроков. Это было все равно что играть в "Прибей крота".

- Показателем эффективности было то, сколько у нас было страйков, кого мы уложили, и сколько вы­черкнуто было в большой таблице известных плохих парней. Это был показатель эффективности. Что [мы] делали, чтобы предотвратить дальнейшее влияние Талибана и других повстанческих группиро­вок на население?

Патрульные базы, построенные к северу от Хоры и к востоку через долину Мехрабад, предполагали влияние за пределами Таринкота, но воздействие с этих баз было ограниченным. То же самое каса­лось координации между австралийскими и коалиционными силами специального назначения, обыч­ными силами, удерживающими эти базы, и афганским правительством и военными. После битвы, подобной в Тизаке, обычно не было ни усилий, ни возможностей привлечь афганские правительствен­ные силы для закрепления военных успехов.

- Мы никогда не следили за действиями [спецназа], направленными на снижение боеспособности про­тивника. Не было никакой связной картины, - говорит Кантуэлл.

Когда Кантуэлл передвигался по Кэмп-Расселу, у него возникло еще одно опасение по поводу того, чем являлись цели ССПВ: потенциальный моральный ущерб и доказательства его причинения.

- Мы просто выстраивали [SASR] в линию и бросали их на цели, и из-за сложности ситуаций, количе­ства оружия вокруг [и] склонности афганцев защищать свой дом, особенно в ночное время, это был такой очевидный путь к душевным травмам.

Как человек, Кантуэлл был обеспокоен тем, что люди, находящиеся под его командованием, могут страдать. Как старший офицер, он был обеспокоен тем, что война в Афганистане, возможно, на самом деле снижает возможности австралийских сил специального назначения.

- У меня действительно было ощущение, что они движутся вспять, - признает он. - Ближе к концу мое­го тура я увидел, что многие части моих сил испытывают душевные страдания. Я сам это чувство­вал.

После Ирака у Джона Кантуэлла начали проявляться симптомы посттравматического стрессового расстройства, и он проходил лечение у психолога. В Афганистане он понял, что его симптомы возвра­щаются.

- Потому что я сам был чувствителен к этому... Я наблюдал за этим и увидел много свидетельств этого в рядах спецназа, - говорит он.

Кантуэлл расспросил нескольких человек, в том числе полкового старшину SASR, о случаях пост­травматического стрессового расстройства в Кэмп-Рассел, и ему в один голос ответили, что в австра­лийских силах специального назначения таких случаев не было.

- Я говорил об этом с Беном Робертсом-Смитом, - вспоминает он. - Я поговорил с ним и его приятеля­ми об этом, и они сказали: "Черт возьми, нет, сэр, ни у кого в SAS нет проблем с психическим здоро­вьем”, - говорит Кантуэлл, подчеркнуто кивая и подмигивая. - "Нам не разрешается иметь их".