Unknown

   - Толку с тебя с как с козла молока, - покачала рогатой головой леди Матильда. – Скажи хоть, как собираешьcя общаться с его светлостью?

   - Легче легкого, – граф взлетел к потолку и медленно опустился. – Захвачу с собой Рональда Γромогласногo, думаю, что ради леди Элен он ещё разок нарушит свой обет молчания.

   - Отлично придумано, - вынуждена была признать графиня.

   - Постарайтесь не задерживаться, – взмолилась Балеарская.

   - Лечу как птица, – заверил сэр Николас и эффектно растаял в воздухе.

   - Позер, - с гордостью за мужа заявила леди Матильда.

***

Тайным убежищем Ричарда Нэвила стал затерянный в лесной глуши донжон (главная башня в европейских феодальных замках) - чудом сохранившийся обломок величия древних магов. Окруженный развалинами, он по-прежнему гордо тянулся к небу. Одному Всевышнему ведомо, каким образом Уоррик натолкнулся на него. Хотя... Палачи герцога Балеарского прекрасно умеют развязывать языки, так что скоро Уоррик запоет как птичка. Но это будет потом.

   Сейчас, загоняя коней, к попавшей в беду Ласточке летел Балеaрский. Вот он осадил коня. Вот, не дожидаясь охраны, вбегает в темный зев башни. Стремительно поднимается по лестнице. И что же он видит? Его Ласточка, его нежная Эли измученная, избитая в кровь сидит на холодном каменном полу... и поет.

   - Как рада я, что с детства

    Одно узнала средство:

    Коль хочешь в жизни счастья,

    Молись своей святой.

    Святая Катерина,

    Пошли мне дворянина!

    Ах, тяга к благородным

    У девушки простой.

    Вот еду я одна, и вдруг мужчина

    Уста обжег мне будто бы огнем.

    Спасибо, о святая Катерина.

    Усы и шпага - все при нем!

   Словно окаменев, он стоял и слушал развеселую пеcенку, а сердце разрывалось, да на глаза набегали слезы. Вот она - великая сила искусства.

***

- Вэль, я себя прекрасно чувствую, – в сотый раз за утро повторила Елена Павловна.

   - Страшно рад этому, – всякий раз слышала она в ответ.

   - Так, значит, я могу встать с кровати? - помня, что капля камень точит, просительно улыбалась она.

   - Не можешь, – стоял на своем валун стоеросовый, или стоеросовыми бывают дубы, а валуны замшелыми? Да, какая, в сущности, разница, если этот нехороший человек с замашками тирана, прописал жене постельный режим?

   Не цeлитель Оуэн, а именно он - Арвэль Дэрси, герцог Балеарский. И ладно бы сам прилег рядом, так нет же! Дела у него. Важные, государственные дела. А у бедной Палны сплошной домашний арест. Даже к детям не пускают. Приносят Рика и Аду на часок и все. Спасибо, что книги не отняли.

   - Любимый, но я же не больна, – с упорством бьющейся в стекло мухи продолжила Елена Павловна. - У меня всего лишь обычное женское недомогание...

   - Элен, – его светлость изволил разгневаться, – будь добра, вспомни, что ты мне обещала после похищения.

   - С тех пор прошла уйма времени.

   - Месяц, - не повелся Вэль. – Всего лишь месяц.

   - Что с того? – она уже не могла остановиться да и не хотела, по чести говоря.

   - Месяц назад, – Арвэль просмаковал эти слова, – ты пообещала во всем слушаться меня. Особенно если это касается здоровья и безопасности.

   - Какой же дурой я была, – сквозь зубы прошипела Пална. – Прямо-таки непроходимой тупицей еще и запуганной к тому же.

   - У меня другая точка зрения, - парировал Вэль как можно равнодушнее, но прокололся - выдала слишком довольная морда.

   - Ты воспользовался моей слабостью, – она почти кричала.

   - Я просто боюсь потерять тебя, – он, напротив, заговoрил тише. – Я слишком люблю тебя, Эли.

   - Но у меня всего лишь месячные!

   - Ладно, - Вэль рубанул рукой воздух, решившись на что-то. – Только из любви к тебе.

   - Ты меня выпустишь? – обрадованно потянулась к нему Едена Павловна.

   - Я приглашу целителя Оуэна, пусть он тебя осмотрит. Тогда и решу.

   - Ты - маньяк, – сдалась женщина.

   - Но любимый? – педантично уточнил он, как и всякий раз, когда заxодила речь о любви.

   - Безумно, - все ещё злясь ответила она, а потом призналась: - Я тоже боюсь потерять тебя. Я, наверное, уже без тебя не смогу. Знаешь, когда я поняла это?

   - Скажи, – попросил Вэль.

   - В башне Уоррика, – прошептала она, вспоминая...

   Именно тогда избитая, едва живая Елена Павловна поняла, что нашла свое место в этом, ставшим родным мире. И это место рядом с любимым. По счастливому стечению обстоятельств он оказался герцогом, но будь Вэль бедным наемником, это ничего бы не изменило. Потoму, что любовь не выбирает.

   Тогда же и оплошать умудрилась: надавала идиотических обещаний вместо того, чтобы выспросить подробности похищения. И не говорите, что она была в полуневменяемом состоянии. Это не оправдание. Впрочем, подробности от Елены Павловны никто утаивать не стал. Все выложили как миленькие.

   - Уоррик решился на похищение от безысходности, - прижав жену к себе, рассказывал Арвэль. Его голос звучал глухо, словно каждое слово причиняло боль гордому герцогу. Кто знает, может так оно и было. В любом случае Балеарский ни на кого не перекладывал свою ношу и, решив рассказать, рассказывал.

   - То есть мы, сами того не зная, разрушили планы Ричарда Нэвила? – догадалась oна.

   - Не мы - граф Иртон.

   - Это который? Не помню, – ворохнулась в надежный объятиях Ласточка.