Unknown

Если что и вызывало недовольство, так это высокие налоги. Помимо стандартных налогов на бизнес, каждый азартный игрок должен был отчислять фиксированный процент от каждой ставки в пользу государства, а также дополнительный сбор на поддержку скачек.

К 1990-м годам совокупные пошлины и сборы вычитали 9 процентов из каждой ставки еще до того, как она была сделана.

Вторая проблема заключалась в том, что к 1990-м годам в отрасли доминировала горстка очень крупных компаний. Поскольку отрасль в целом не могла расширяться из-за высоких налогов и ограничений на открытие новых магазинов, единственным способом увеличения прибыли для компаний было поглощение более мелких конкурентов и сокращение расходов. Сложилась олигополия, в которой доминировали несколько известных компаний - William Hill, Ladbrokes, Coral. В годы нелегального игорного бизнеса букмекер был индивидуальным предпринимателем или мелким бизнесменом, частью того же сообщества, что и его игроки. Однако легализация отделила азартных игроков от индустрии, которая рассматривала своих клиентов исключительно как источник прибыли. Возможно, когда-то соседский букмекер и следил за тем, чтобы его клиенты играли только на те деньги, которые они могли выделить, а не на всю свою недельную зарплату, но транснациональную корпорацию это не волновало.

Для букмекеров это было комфортное существование - они стабильно получали прибыль от своих клиентов, подчинялись правилам, и все было предсказуемо, но в воздухе витали перемены. В 1994 году правительство создало Национальную лотерею, которая могла рекламироваться. Ее популярность значительно увеличила количество денег, потраченных на азартные игры, а по мере того как улучшались коммуникации и открывался мир, появилась возможность проверить, не может ли идея Фредди Баллестера о переезде в Гибралтар немного увеличить прибыль. Ladbrokes стала первой крупной букмекерской конторой, окунувшейся в оффшорные воды, чтобы воспользоваться преимуществами более низких налогов в колонии, хотя она принимала ставки только от небританских клиентов, так что для Великобритании это не имело никакого значения. Но затем появился Виктор Чандлер, который был совсем другим предложением.

Чендлер - это карикатура на успешного букмекера: расслабленный и загорелый, он говорит со слегка кокнианским наречием, улыбается и поглядывает в сторону. Он - мастер убийственного анекдота, рассказанного без обиняков. Он принадлежит к игорной аристократии, восходящей к его деду, который оставил собачьи бега его дяде, а букмекерскую контору - его отцу. Когда отец умер молодым, Чандлер превратил семейный бизнес в бутик.

"Я всегда считал, что лучший клиент - это тот, кто остается со мной на всю жизнь. Это значит, что кто-то может относиться к азартным играм как к любовницам или женам", - сказал он с легкой улыбкой в интервью на своем канале YouTube. "В 80-е годы экономика изменилась, Сити бурно развивался, бизнес в целом процветал, и в Великобританию хлынул огромный поток иностранцев. Мой бизнес изменился, и мы впервые увидели хайроллеров реального размера... У меня был один араб, который ставил на скачках пятьдесят или сто тысяч".

В отличие от крупных корпораций, несмотря на свою родословную в индустрии, он все еще был аутсайдером, стремящимся завоевать позиции на очень устоявшемся рынке. Это означало, что ему придется либо бороться с крупными компаниями с большими карманами и большим количеством торговых точек, чем у него, либо придумывать что-то новое, до чего они еще не додумались. Момент вдохновения пришелся на начало чемпионата мира по футболу 1994 года, который проходил в США, но за которым следили во всем мире. Он рассказывает эту историю, откинувшись в кресле, приподняв одно колено, в дорогом костюме и с большой сигарой в руках.

Ему позвонил человек, который хотел положить к нему на депозит крупную сумму наличных от имени группы дальневосточных игроков. Они хотели сделать ставки на ипподроме, чтобы он мог предоставить им более низкую налоговую ставку, хотя они ставили на футбол, а не на скачки. "Он оставил 800 000 фунтов наличными и взял с собой 200 в Ньюбери", - рассказывает Чандлер. "Примерно через час после его ухода, минут через сорок, в наш офис ворвалась полиция с оружием, вывела всех на улицу, допросила и конфисковала деньги. Видимо, в банке, где он снял деньги, подумали, что он собирается заняться наркотиками или чем-то в этом роде. Его остановили на автостраде с помощью блокпоста. Все это мне рассказали по телефону, и я вернулся в офис, чтобы взглянуть на 800 000 наличными, что было очень редким зрелищем, особенно в те дни".