Unknown

К счастью, агент Нельсон оставил мне след из хлебных крошек. Он хочет, чтобы я пришел сюда. Это означает, что у него есть рычаги воздействия. Она у него.

«Позволь ему забрать меня».

Слова Лондон преследовали меня, задавая направление с тех пор, как я сбежал из тюрьмы. Это ее идея, и, поскольку она доминирующее лицо в нашей паре, я уступил ее просьбе. Хотя это было непросто: я дважды настигал Нельсона и оба раза выжидал. И наблюдал.

Никто не может бежать вечно.

У таких мужчин, как мы, есть только два выхода. Быть пойманным или убитым.

Но в отличие от Нельсона у меня есть преимущество – красивый темный ангел, бросающий вызов условностям.

Я замечаю блестящий замок на двери гаража. Он открыт, что выглядит как приглашение. Когда я открываю дверь, то даже не пытаюсь скрываться. Нельсон ждет меня, Лондон ждет меня… так что вот он я.

И пусть игра начнется.

Я захожу внутрь, и как только я вижу ее, мое сердце пропускает удар. Оно бьется только ради нее.

Подвешенная под потолком на гидравлическом подъемнике Лондон парит, как ангел, словно видение.

Рот и глаза завязаны, но она меня слышит. С нее сняли одежду – тело выставлено напоказ, если не считать тонкого лифчика и трусиков. Металлические тросы охватывают запястья и талию… удерживая ее в воздухе… как красивую сломанную марионетку.

Тросы закреплены вокруг стрел подъемника – желтых стальных балок, поддерживающих автомобиль, – и она свисает ниже. Тросы поднимаются к потолку, туго натянутые как струны пианино. Нельсон перекинул их через вторую подъемную штангу, и они спускаются оттуда как струи дождя. Но вместо капель на концах тросов свисают гири с замками.

Я отвожу взгляд, чтобы изучить механизм. За несколько секунд я разгадываю схему.

Лифт установлен на таймер. Опускаясь с каждой минутой. Обратный отсчет закончится тем, что Лондон погрузится в 8-футовый транспортный контейнер.

Это прекрасно, правда, прекрасно.

Ловушка, которую мы с Лондон начали проектировать в первую ночь, что провели здесь, теперь завершена, в полной мере реализована. Ловушка, которой я бы восхитился, если бы не следы Нельсона, отравившие все вокруг.

– Я подумал, – раздается голос Нельсона, – как жаль, что ты никогда не имел удовольствия играть главную роль в одной из своих ловушек.

Я снимаю капюшон и расстегиваю молнию.

– Что в контейнере?

– Концентрированное соединение серной кислоты, – отвечает он. – По твоему рецепту.

Я ухмыляюсь и отбрасываю куртку.

– Подделка до последней детали. – Но я понимаю, какой ущерб будет нанесен обнаженной коже Лондон при погружении в смесь. Это меня отрезвляет.

– Это все перфекционист во мне. У меня есть причуды. Например, вот эти замки… только для тебя. Это метафора.

Я уже устал от его голоса.

– Очень умно. – Я оглядываюсь и замечаю под болтающимися замками закрытый глубокий таз.

– Вперед, иди. Открой его.

Я подхожу к емкости и открываю крышку.

Ключи.

По крайней мере, таз до верху заполнен сотнями блестящих ключей… которые были превращены в смертоносное оружие. Их края заточены до остроты ножа.

Шипение эхом разносится по гаражу, и гидравлический лифт опускается на деление ниже. Я смотрю на Лондон. Она сильная, но ее тело реагирует на толчки, мускулы дрожат, когда она колеблется всего в метре над контейнером.

Замки над моей головой лязгают в унисон, поднимаясь еще на несколько сантиметров выше.

– С того момента, как я нашел доктора живой, я понял, что она ключик, который приведет меня к тебе, – говорит Нельсон. – Признаю, какое-то время тебе удавалось ускользать от меня. Ты загадка. Влюбленный убийца-психопат... Это не только смешно, но и противоречит всем профилям, которые составило на тебя ФБР.

– Я не какой-то профиль.

– Но будешь. Видишь ли, с каждым убийством я пытался залезть тебе в голову, но мне не нужно разделять твою одержимость, чтобы победить. Мне нужна только она.

Лондон – это намного больше, чем просто одержимость.

– Если ты попытаешься вытащить ее из ловушки, – продолжает Нельсон, – я нажму кнопку на рычаге управления подъемником. Она может пережить погружение в кислоту... но больше не будет такой красивой.

Я стискиваю зубы и оборачиваюсь, ища мужчину, но слышу только голос.

– Ты мог бы просто застрелить нас обоих. Избавить нас от мучений.

Он цыкает.

– Ты думаешь, я делаю это ради тебя? Ради нее? Мне плевать, как вы, двое, в конце концов, убьете друг друга. Она умирает от твоей руки – от твоей ловушки – что означает, что я могу вернуться.

– Для тебя нет пути назад, Нельсон. Тебе слишком понравилось жить в моей шкуре. Возможно, сначала ты просто хотел залезть ко мне в голову, чтобы поймать меня, но со временем тебе стало комфортно. Потому что в противном случае – вот он я. – Я поднимаю руки. – Ты меня поймал.

Мой голос эхом разносится по гаражу.

Я опускаю руки.

– Ты не хочешь меня арестовать. Ты хочешь, чтобы я умер. Чтобы ты мог дальше убивать, используя ми методы. Идеальная схема.

В его напряженном молчании я слышу ответ. Нельсон намерен удостовериться, что ни я, ни Лондон не уйдут отсюда живыми.