Unknown

Грейсон прижимает к себе ближе, и меня охватывает такое страстное желание, что становится страшно. Из-за него, из-за всего этого, из-за жгучей потребности вцепиться в его кожу, прижаться губами к твёрдой линии челюсти, коснуться густых, шелковистых волос.

– Отпусти меня, дай посмотреть фильм, – слабо протестую я.

Грейсон фыркает, его дыхание шевелит завитки выбившихся прядей на моём виске.

– Ты говоришь, что хочешь, чтобы я тебя отпустил, но тогда перестань прижиматься своими красивыми сосками к моей груди, и, если просишь оставить тебя в покое, перестань придвигаться ближе, – урчит он, потираясь своим носом о мой. Близость Грейсона, идущий от него запах леса, тёплое дыхание, губы, оказавшиеся так близко, что я могу ощутить их вкус – всё это вызывает поток желания между бёдер и горячую, ноющую пульсацию в моём лоне.

Я задыхаюсь от его близости, и Грейсон стонет, но предоставляет мне пространство и возможность дышать. Грейсон поднимает голову, и я вижу, что он рассматривает меня как эксперт, оценивающий драгоценность или какой-нибудь раритет. Почему Грейсон так на меня смотрит? Почему именно ТАК? Как будто хочет войти в меня так же сильно, как я хочу его. Как будто хочет большего, чем просто моё тело, как будто хочет высосать из меня кровь, съесть мою душу, а потом молиться мне.

Я тихо закрываю глаза, пытаясь представить, что мы просто встречаемся, что никогда раньше не занимались сексом, а просто смотрим кино. Заставив мышцы расслабиться, смотрю телевизор и чувствую, что он тоже постепенно расслабляется. Вдруг Грейсон вытягивает своё большое тело вдоль дивана и притягивает меня к себе. О, нет. Ненавижу, когда он берёт контроль над тем, что касается меня, но все же мне это слишком нравится.

Я чувствую взгляд Грейсона на своей макушке. Притворившись, что смотрю фильм, нежно перебираю пальцами волосы Грейсона, потом отодвигаю его руку, обнимающую меня, и ворчу, что его локоть впивается мне в грудную клетку.

Его смешок – я даже не могу объяснить, как сильно мне нравится его смех – говорит о том, что Грейсон знает, что мне просто хочется устроиться поудобнее. И я устраиваюсь на нём.

– Так лучше? – спрашивает он, перемещая своё поджарое, твёрдое, длинное тело подо мной.

– Тсс. Мне нравится момент, когда он дерётся с испанцем.

Делаю вид, что слежу за событиями в фильме, но на самом деле борюсь с сильным желанием дать Грейсону второй шанс. Но что, если я влюблюсь в него? Что, если всё выйдет из-под контроля, и я не просто влюблюсь, а с головой окунусь в эти отношения?

Та ночь с Грейсоном?

Она была невероятна. Он был невероятен. Ощущения, его запах, его голос – всё это было невероятным.

Мышцы мужчины напрягаются, и мне страшно, что Грейсон отстранится, но этого не происходит. Я тихо дышу, испытывая всепоглощающее умиротворение, и, наконец, окутанная чувством безопасности, подаренным Грейсоном, поддаюсь желанию прижаться щекой к его груди.

– Как хорошо, – бормочу я. Больше, чем хорошо.

И внезапно понимаю, что нет ничего на свете правильнее этого. Я на этом диване. С этим мужчиной. Его пряный, успокаивающий аромат действует как наркотик, и я не могу не вдыхать его запах ещё глубже, c ещё более острой потребностью.

– Принцесса, – заговорщицки шепчет Грейсон мне на ухо.

– Что? – закрываю глаза и чувствую, как по мне пробегает дрожь.

– Я не собирался звонить.

– Знаю, засранец. Ну и зачем позвонил?

Уэстли и мой испанец сражаются на мечах, но мне кажется, что настоящее действо происходит у моего уха, которое слышит шёпот:

– Я тебе нужен.

– Ты мне не нужен, – фыркаю и сажусь на диване, чтобы посмотреть на него.

Грейсон тоже садится прямо, и в его глазах вспыхивает вызов.

– Может быть, ты нужна МНЕ.

Я останавливаю на нём изумлённый взгляд, а Грейсон стреляет в меня очаровательной улыбкой, дерзкой, но в то же время грустной.

– Знаешь, каково это – всю жизнь носить на себе груз мёртвого сердца, словно ищешь свою могилу? – Он ждёт, что я отвечу, но мне нечего сказать. – Я живу только в те мгновения, когда нахожусь рядом с тобой. Я живу во лжи, но смотреть с тобой этот дурацкий фильм – это не ложь.

– Дурацкий?! – потрясённо выдыхаю я.

– Когда я уйду, запри дверь. Вернусь с едой, – говорит Грейсон смеясь и встаёт.

– Я так устала, что сейчас усну и не смогу снова её открыть, – предупреждаю я, но правда состоит в том, что мне просто не хочется, чтобы он уходил!

– Я открою твой замок так тихо, что ты даже не проснёшься, – спокойно говорит Грейсон, затем возвращается и просовывает руку в перчатке под мою майку. – Но всё равно запри дверь.

– Ты очень властный.

– А ты чертовски сексуальна в этой маечке и шортиках. – Его большой палец скользит под моей грудью, и наши взгляды встречаются. У меня перехватывает дыхание, когда обнаруживаю, что в глазах Грейсона нет ни щитов, ни фильтров. Меня возбуждает то, что я вижу, бурлящее смятение в самой глубине его взгляда приводит меня в замешательство.