Читаем Unknown полностью

Когда мы с Динжером выгрузили с хвостовой рампы камуфлированного «Чинука» свои последние грузы, я вздохнул с облегчением. Хотя отбор я прошел совсем недавно, мы с Динжером2 уже пересекались, когда я служил в новозеландской САС. За год до этого его эскадрон прибыл на двухмесячные учения в Новую Зеландию, и в перерывах между службой, прыжками с парашютом и употреблением горячительных напитков мы очень хорошо поладили. Обладатель безукоризненных личных и профессиональных качеств — высокий, подвижный и обманчиво сильный, этот бывший парашютист был ветераном Фолклендской войны и абсолютно заядлым, вплоть до самоубийства, регбистом в придачу. Игре он отдавался целиком, без остатка, выставляя свое тело перед всем, что двигалось. Если бы не постоянно тлеющая во рту самокрутка, то можно было бы даже разобрать, что он говорит.

— Так, ты, бесполезный болван Киви,3 давай убираться отсюда, пока кто-нибудь еще не решил подарить нам лишние 50 фунтов снаряжения! — ругался он, одновременно глубоко затягиваясь сигаретой. Я не обращал внимания на его уничижительный тон — мы все так разговариваем друг с другом; на самом деле, если бы он был вежлив, я бы забеспокоился.

Я на мгновение отошел от вертолета и осмотрел количество снаряжения, которое нам предстояло нести. Наши личные «бергены»4 весили, должно быть, около 150 фунтов,5 а кроме того, было и другое специализированное снаряжение, дополнительные пайки и вода — все, что необходимо для проведения разведки наблюдением на НП (наблюдательном пункте) далеко в тылу противника. Это, безусловно, выглядело устрашающим грузом.

Мой взгляд обратился к остальным парням, расположившимся по одну сторону от взлетно-посадочной полосы. Энди, назначенный командиром патруля, разговаривал с борттехником. Я уже встречался с Энди в Новой Зеландии, и он показался мне вполне нормальным парнем. Он был насквозь кокни, с соответствующим акцентом и манерами. Если нужно было что-то сказать, независимо от темы, можно было быть уверенным, что у Энди есть свое мнение на этот счет.6

Следующим был Винс, заместитель командира патруля. Вообще-то он был старше Энди, но это была операция эскадрона «B», а мы с Винсом были прикомандированы из эскадрона «A». Винс был крепким старым орешком, служившим в Полку уже много лет. Специалист по альпинизму и подводному плаванию, он имел за плечами большой опыт работы в САС, а также обладал весьма переменчивым нравом.7

Австралийцы Мэл и Боб стояли вместе и посмеивались над тем, как один из наших летчиков проводит предполетную проверку. Командир эскадрильи Королевских ВВС был не самым крупным мужчиной, но на нем был пуленепробиваемый кевларовый бронежилет с керамическими пластинами, что придавало ему вид Шалтая-Болтая.

Я подошел к Мэлу.

— Что думаешь, Сквизер,8 он знает что-то, чего не знаем мы?

— Кого ты называешь Сквизером, ты, кивийская деревенщина?! Это ты здесь единственный Сквизер, — последовал обычный ответ. Надо признать, что это чудовище ростом 6 футов 6 дюймов9 было великолепным парнем, даже учитывая его австралийские корни, но естественное транстасманское соперничество диктовало, что мы всегда шли друг у друга на поводу.

Мы все считали, что если бы он захотел, то Мэл мог бы с легкостью пройти прослушивание на роль Джеймса Бонда — он обладал внешностью, манерами, стилем в одежде и «краснобайством», чтобы выпутаться из любой сомнительной ситуации, особенно если она касалась женщин. Подтверждением тому был национальный и международный шлейф разбитых сердец, который тянулся за ним.10

Как только Мэл встал, он стал возвышаться над Бобом, рост которого, если повезет, составлял около 5 футов 6 дюймов.11 Мы все очень потешались над Бобом, когда после того, как он надевал «берген», сзади можно было видеть только два фута камуфлированных ног — его рюкзак занимал почти всю длину его тела. Однако то, чего Бобу не хватало в размерах, он с лихвой компенсировал силой и мужеством. Бывший коммандос Королевской морской пехоты, Боб решил уйти из корпуса и попробовать свои силы в САС.12

Джорди (Крис)13 проводил последнюю инвентаризацию своей ременно-плечевой системы, проверяя, есть ли у него все необходимое не только для выживания, но и для базового медицинского случая, если таковой случится. Тихий и немногословный, он всегда производил впечатление исключительно серьезного человека, — если, конечно, вы не сталкивались с ним в городе после пяти бутылок «Ньюкасл Браун».

Последним бойцом нашей разношерстной группы был «Легз» Лейн.14 Как и Динжер, бывший парашютист и ветеран Фолклендского конфликта, он поначалу перевелся в Инженерный корпус, а затем попал в руки САС. Легз был в патруле гуру радиосвязи, и бóльшую часть времени его можно было найти за шифровальными книгами, инструкциями или за проверкой длины антенн. Профессионал на все сто, Легз никогда не оставлял ничего на волю случая.

*****

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии