Unknown

И что касается части о Ублюдках… Эта часть почти заставляет меня улыбнуться, но это не новость. Волк начал охоту на меня в ту же минуту, как узнал, что я расправился с Хеликсом и братом Ганнера. Если бы я паниковал каждый раз, когда кто-то имел на меня зуб, я бы давно умер от сердечного приступа.

— Интересная информация, Ленни, но я здесь не из-за этого.

— Тогда какого хрена ты хочешь?

Я не трачу время впустую. — Где Джемисон?

— Я… Что?

— Ты слышал меня. Где Джемисон?

— Откуда, черт возьми, мне знать? Я не видел его несколько месяцев.

Я бью его по лицу. Раздается неприятный треск, когда его нос поддается, и кровь струится по его лицу на безупречно белую рубашку. Он взвизгивает и прикрывает нос. Я держу кулак отведенным назад и сжатым. — Не лги мне, Ленни.

— Я говорю правду, Спайдер, клянусь, — он говорит так, как будто сейчас простужен, — никто из нас его не видел. Он слишком многим должен в этом месте. Его сюда не пускают, пока он не заплатит.

— Ты тот, к кому он обращается за деньгами, когда его семья становится слишком умной, чтобы позволить ему высосать их досуха. Возможно, его здесь и не было, но ты его видел.

Он опускает плечи, оглядываясь в поисках выхода.

Очевидно, что быть избитым недостаточно.

— Предположим, я скажу Вайперу, где ты, Ленни? Он ищет тебя. Ты должен ему сто тысяч, не так ли?

И если это не сработает, я скажу ему, что отрезал руку одному из друзей Гэри и отправил ему.

В этом нет необходимости. При упоминании ростовщика его лицо бледнеет. Он выглядит так, словно вот-вот наложит в штаны. — Ладно, смотри. Месяц назад он пришел за наличными. Я сказал ему, что он больше ничего не получит. Последнее, что я слышал, он попал в тюрьму за попытку убить свою жену.

— Этот ублюдок выбрался, — рычу я.

А потом он попытался похитить собственного сына и чуть не раскроил голову моей Дикой Кошке.

— Ну, тогда он, вероятно, в Доках. У него есть кусок задницы, которая там работает. Она всегда впускает его, когда ему больше некуда идти.

В Доках. Это дайв-бар недалеко от порта Лонг-Бич.

— Имя.

— Линн, я думаю. Официантка.

Линн, думает он. Лучше, если бы он был уверен в имени, н,о если это лучшее, что у него есть, это лучше, чем ничего.

— Видишь? Это было так трудно? — напеваю я.

— Ты сломал мой гребаный нос.

— Соври мне еще раз, и я переломаю тебе ноги, — я отступаю на шаг и жду, пока он расслабится. Затем я бью его кулаком в живот, одним ударом, просто чтобы прояснить свое сообщение. Ленни сгибается пополам и стонет от боли, хватая ртом воздух.

— Не скрывай от меня больше ничего, Ленни, — говорю я.

Он стонет и сползает с ограждения на землю.

— Черт. Ты бьешь, как молот.

— Я приму это как комплимент.

Он смотрит на меня снизу-вверх, его глаза умоляют, дыхание прерывистое, — пожалуйста… Не говори Вайперу… где я нахожусь.

Я похлопываю его ладонью по щеке и уклончиво улыбаюсь. — Увидимся.

— Ты мудак.

Я ухмыляюсь, уже направляясь к другой стороне клуба и своему байку. — Я знаю.

* * *

Уже почти два часа ночи, когда я добираюсь до своей комнаты на ночь и плюхаюсь на удобный матрас. Я заплатил за ночь в простом, но комфортабельном мотеле в центре Лос-Анджелеса. Зная, что Доки будут уже закрыты, когда я приеду в Лос-Анджелес, я планировал отложить свой визит к Линн на завтра. Я позвонил Драгону ранее, чтобы сообщить ему информацию, и мне очень не хотелось говорить ему, что я все еще ищу Джеймисона.

С другой стороны, у меня были улики, которые, как я надеялся, приведут меня к моей добыче. Меня бесило, что я слишком долго отсутствовал в своем отделении, когда эти Ублюдки охотятся за нами, но Гэри — угроза, которую нужно устранить любой ценой.

Я бы предпочел остаться в клубе Лос-Анджелеса. Драгон сказал бы Нитро, что я приду, но я не собирался заходить так рано. Кроме того, я устал, и это место подойдет на сегодня. В нем на удивление большой душ, нет постельных клопов, и кондиционер работает, не издавая ужасных стучащих звуков, которые часто издают старые, подобные системы в таких номерах.

Я не торопился под горячим душем, смывая дорожную пыль и пот дня, и чертовски желая, чтобы я мог потащить Эмму с собой. Я дрочил в душе, плохая замена ее горячей, тугой киске. Я вызвал в воображении тот образ, как она привязана к бильярдному столу, с кляпом во рту, и кончает после нескольких ударов. Струи моей спермы забрызгали кафельную плитку душа, и я пожалел, что вместо этого они не попали на ее ягодицы.

В тот момент, когда образ снова заполняет мой разум, мой член превращается в сталь, прижимаясь к матрасу подо мной.

Черт возьми, блядь. Маленькая воровка превратила меня в мальчика-подростка.

Я плюхаюсь на спину, стиснув зубы. — Это будет долгая ночь.

Предположим, избиение Ленни не помогло. Насилие всегда возбуждает меня.

Сопротивляясь желанию позвонить Пипу и сказать ему, чтобы он принес Эмме свой телефон, я закрываю глаза и сжимаю свой член в кулак, медленно двигаясь по нему. Предэякуляция вытекает из кончика, и я смазываю себя ею, позволяя фантазии, которая уже пустила корни, развернуться в моем сознании.