Unknown

– Тогда я сделаю то, что захочет он.

– Он следующий в моём списке, – сказала она, вставая и глядя на Томаса болезненным взглядом. – Я заеду к нему в школу и навещу его.

– Я сделаю то, что будет лучше, – сказал Томас. – Обещаю. Прямо сейчас я просто немного зол, но ты в этом не виновата.

– В этом никто не виноват. И я думаю, ты переживаешь из-за ничего. У его отца нет работы, и я не могу поместить ребёнка в дом с родителем, у которого нет дохода. И ты не сказал ничего, чтобы я подумала, что он может справиться с особыми потребностями Джереми. И мы говорим о межштатном соглашении, что означает, что мне придётся связаться с судьями и социальными работниками в Алабаме и скоординировать действия с ними, что значит, что это может растянуться на долгие месяцы, или даже год или больше, прежде чем мы докопаемся до сути, а к тому времени, кто знает? Многое может измениться, и любой судья подумает дважды, прежде чем поместить ребёнка с отцом, который его бросил, не важно, по каким причинам, особенно, если у этого отца нет работы и нет дохода, и он живёт в трейлере со своей матерью и совсем случайно бывший заключённый. Так что не кидайся на пистолет, Томас. Может, в конце концов, всё получится правильно.

– Теперь ты просто бессовестно меня дуришь, но я ценю попытку.

– Я думала, ты буддист.

– Так и есть.

– Ну... забудь об этом дерьме.

Против своей воли, Томас рассмеялся.

– Слушай, я знаю, ты занята, но Джереми будет играть на ударных на церковном празднике – и я знаю, он был бы очень горд, если бы ты пришла. Детский хор попросил его сыграть "Маленького барабанщика". Это будет на Рождество, и я сказал ему, что люди будут заняты, но, если у тебя будет время, это в полдень.

– Я постараюсь, – пообещала она.

Глава 39

В тот вечер Джереми Триппер сидел перед рождественской ёлкой, его глаза были размером с блюдца. Он часто так делал – у них с мамой никогда не было такой красивой ёлки, и определённо такой большой и красиво украшенной. Он провёл непомерно много времени, сидя перед ней, глядя на мерцание разноцветных гирлянд, думая, какие подарки будут под ёлкой в рождественское утро.

Одно было понятно точно: в этом году Санта про него не забудет!

И всё же, глядя на дерево, он чувствовал, помимо счастья, радости, восторга, он чувствовал... что именно?

Ощущение беспокойства.

Может, это была шутка. Ёлка, с её лампочками, гирляндами и украшениями. Санта. Северный полюс. Эльфы. Малыш Иисус. Мир на земле и благосклонность к человеку. Может, Санта не придёт. Может, он проснётся рождественским утром и ничего не найдёт под деревом.

Это было странное чувство, которому он не мог дать названия, не мог привести в сознание. Глядя на ёлку, он был счастлив. Но ещё это вызывало у него грусть.

Может, Рождество было для других детей. Для хороших детей. Не для таких, как он. Не для тех детей, которых забрали от родителей. Не для сирот. Не для безруких детей. Не для уродливых детей. Не для плохих детей, которые не доставляли ничего, кроме проблем. Не с "особыми нуждами". Не для умственно отсталых, которые ездили на специальном автобусе в школу.

Санта всегда забывал о таких детях.

– Чем ты занимаешься, кроха? – спросил Томас, заходя в гостиную и глядя на дерево.

Джереми пожал плечами.

– Должно быть, тебе нравится эта ёлка – ты так долго смотришь на неё.

– Она красивая, – сказал Джереми. – Папа?

– Да?

– Санта придёт?

– Конечно.

– Он не забудет?

– Ни шанса.

– Ты уверен?

– Уверен.

– Что, если я не был хорошим мальчиком? Он всё равно придёт?

– Ты был очень хорошим мальчиком. Почему ты так говоришь?

Джереми пожал плечами. Он не мог объяснить ощущение апатии, которое накрыло его. Взволнованность, переживание, замешательство. Для него в этом не было смысла. От этого ему было страшно.

– Ты в порядке, милый? – спросил Томас.

– Мой папа приедет на Рождество?

В его голосе была надежда, но и страх тоже.

– Он говорил, что приедет, – осторожно ответил Томас.

– Он не забудет?

– Надеюсь, нет. Но из Алабамы ехать далеко, и он сказал, что попробует одолжить машину. Так что...

– Он придет?

– Я надеюсь на это, милый. Я знаю, что ты хочешь его увидеть.

– Мы можем поехать туда?

– Мне нужно работать. У меня куча вечеринок, потому что это праздники. Я не могу прямо сейчас взять выходные, чтобы поехать туда.

– Ты уверен, что он приедет?

– Он так сказал.

– Он не забудет про меня?

– По какой причине ему забывать о тебе?

– Он увидит, как я играю на празднике?

– Если он доберется сюда достаточно рано...

– Если я буду жить с ним, я буду видеться с тобой?

– Я буду приезжать, когда смогу.

Джереми повернулся обратно к ёлке, сжал губы.

– Что всё это значит, кроха? – спросил Томас, садясь рядом с ним, обвивая рукой плечи Джереми.

– Я не знаю, – тихо сказал Джереми, прислоняясь к нему. – У меня будет такое дерево, если я буду жить с моим папой?

– Я не знаю, какое у них есть дерево.

– Почему мой папа не может жить с нами?

– В мире все устроено иначе, милый.

– Он тебе не нравится?

– Он взрослый. У него есть собственное жильё.

– Но почему он не может жить здесь?

– Взрослые не живут с другими взрослыми. Если только они не семья.

– Он не семья?