Unknown

от рубашки, платье ещё было на ней, но практически ничего не скрывало. Соски на

оголённой груди вызывающе торчали, задранное до талии платье вместе с нижней

рубашкой обнажало широко разведённые бёдра Аллалии, одно из которых медленно

целовал Лорес, пока ладонь его приятеля гладила второе с внутренней стороны,

подбираясь к самому сокровенному. М-мать… Откровенно бесстыдное зрелище нежданно-

негаданно зажгло такой пожар в крови, что слова Эрсанна прошли мимо моего сознания, я

не могла отвести глаз от троицы на диване.

- И ещё, знаешь, весь вечер хочу проверить, что же ты всё-таки надела под это платье,

скромница моя, - горячий шёпот Морвейна-старшего, в котором появились такие же

хрипловатые нотки, как у меня, заставил вздрогнуть, но вырываться уже поздно.

Кажется, мои нездоровые фантазии вот-вот перерастут в реальность – ладонь

Эрсанна уверенно нырнула в распахнутый лиф, нежно обхватив грудь, а потом пальцы чуть

сжали уже напрягшийся сосок, через ткань рубашки. Оууууу… Одновременно губы моего

соблазнителя прихватили мочку уха, слегка втянув, и я потерялась в море ощущений, ярких,

острых, невыносимо сладких, от которых перед глазами вспыхивали золотистые звёздочки.

Янкаааа… что делать будем, мать? Я тихонько всхлипнула, выгнувшись, и предприняла

последнюю попытку, чтобы уж потом если что совесть не заела:

- М-милорд… пож-жалуйста… - вышло едва слышно, и непонятно, что я имела в виду, чтобы

отпустил или… продолжил…

- Хотела бы на её месте сейчас оказаться, Ян? – следующий провокационный вопрос

Эрсанна вызвал новый всплеск возмущения, щедро приправленного смущением.

А учитывая, что Морвейн-старший продолжал медленно ласкать мою грудь, тогда как его

сынок в соседней гостиной не отрывался от Аллалии, эмоции, вызванные всем этим,

затопили с головой. В них утонули последние остатки сопротивления, я не смогла откопать

в поплывшем сознании ни одной мало-мальски годной отмазки, и… да… я хотела оказаться

на месте леди… Только чтобы вместо этого дружка Эрсанн был…

- Яааааанааааа, - требовательно позвал милорд, шире распахнув лиф и стянув с груди

рубашку. – Хотела бы?..

Ээээ, к чему это он спрашивает?! Последняя здравая мысль рассыпалась сверкающей

пылью, потому как теперь моей грудью занимались уже две руки Эрсанна, и… это было…

восхитительно… Я уже и не помню, была ли моя грудь раньше такой же чувствительной к

прикосновениям. Похоже, организм, почуяв, что ему наконец-то дадут то, чего он долгое

время был лишён, на полную включил инстинкты и отключил здравый смысл. А тут ещё эти

настойчивые губы, приступившие к изучению моей шеи сзади, где вообще всё слишком… Я

нагнула голову, крепко зажмурившись, от рваного дыхания сердце билось тяжело, с

перебоями, мне катастрофически не хватало воздуха. И я совершенно не участвовала в

том, что моё тело самым подлым образом предало, выгнувшись сильнее и теснее

прижавшись к бёдрам Эрсанна. Да ещё и слегка потёрлось о внушительную выпуклость…

Янааааа!!! Это не я, честно, всё, пошло всё нафиг…

- Да… - снова всхлипнула, сдавшись на милость эмоций, ощущений, умелых и настойчивых

рук Эрсанна, и собственной испорченности, кайфующей от происходящего.

Глава 7.

Отметив, что ладони моего соблазнителя переместились сначала на талию, а потом

скользнули ниже, я даже не попыталась вырваться и покинуть злополучную гостиную.

Знала, попытка провалится, у Морвейна-старшего отличная реакция, а то ещё и магией

зарядит, вообще финиш будет. Да и, будем честными, Яна, тебе хочется продолжения.

Хочется, чтобы Эрсанн не ограничился поцелуями и грудью, между ног всё сладко ныло в

предвкушении, и извечная неловкость, когда приходило осознание происходящего, отошла

на задний план. И плевать, что в гостиной достаточно светло, я всё равно стою спиной к

Эрсанну, не вижу его лица, а он – моего.

- Тебе нравится наблюдать, Яна? – он вернулся к одному из первых вопросов, хриплый,

чувственный шёпот музыкой отдавался в ушах, заставляя сердце бухать в груди

десятикилограммовой гирей.

Дыхание, такое же прерывистое, как у меня, щекотало шею, разгоняя волны

обжигающих мурашек, а пальцы Эрсанна неумолимо тянули вверх подол платья. Пусть…

Потом, когда накатит осознание и я окажусь одна, буду разбираться и со стыдом, и со

смущением, и с чувством вины, что поддалась соблазну, да ещё и такому…

неправильному… Пока я собиралась с духом для ответа, отец Лореса продолжил

выкладывать замысловатую мозаику из нежных поцелуев на моей шее сзади, и я кусала

губы, чтобы не стонать уже в голос, позабыв о соседях в смежной гостиной. Я приоткрыла

глаза, посмотреть, а что же там сейчас происходит, и увидела очередную завлекательную

картину. Леди Аллалия стояла, опираясь одним коленом на диван, держась за спинку и

выгнувшись, из приоткрытого рта вырывались громкие стоны, на лице блестела испарина.

Сзади пристроился приятель Лореса, придерживая партнёршу за попку, и от его резких,

быстрых движений мышцы внутри сжались, воображение заработало, отчего лицу снова

стало жарко от прилившей крови. Сам Лорес, с распахнутой рубашкой, наблюдал за