Untitled.FR11

- Ну и как?

- Через неделю Варвара Ильинична, их учительница литературы, повела класс на экскурсию по окрестностям, чтобы дети затем описали это в сочинении. Она их вывела на обрыв - ты знаешь, он начинается за школой, - покрытый мелколе­сьем склон уходит вниз, к широкой пойме когда-то могучей реки, вдалеке виден изгиб Битюга, деревеньки. Картина - потрясающая!

- Да, ну и что с этого?

- А то, что тебе не вредно было бы почитать, что написал в сочинении двенад­цатилетний паренёк! К описанию вида с обрыва он присовокупил: «Смотришь в эту даль - и хочется поднять руки и полететь над этой землёй, деревьями и река­ми. хочется обнять всю эту землю! И почему я не птица?» Каково тебе? Теперь тайна Создателя ощущается во всех его движениях, хотя сам он не понимает, что с ним происходит. Мальчишка носит чувство к этой девчонке в своих глубинах, но подойти и предложить дружбу не решается, и только его взгляды выдают пер­вое помешательство, и он не знает, что с ним делать .

- Гм. А в рукоблудии он не замечен?

- Да уж лучше бы был замечен! С древности все мальчишки грешили этим, но в Советии это считается пороком и всячески клеймится педагогикой. Когда у нашего героя начинают чесаться определённые места, Паша, проходя мимо, с по­дозрением поглядывает на сына и говорит ему: «Санька! Убери руки!» Она хочет, чтобы он у неё вырос беспорочным созданием, и это никак не вяжется с конструк­цией «тайны» нашего Создателя.

- По-моему, он характером - точная копия своего отца! Женщина в его жизни станет лабиринтом с тысячью тупиков.

* * *

Стылый сумрак. Родина у дома

Бесприютно спит на сквозняке...

Сирая Родина! Божия светы!

Так покалечено - неизлечимо

Нам и нести этот холод в спине.

Сирая Родина шествует мимо

И оттого-то дороже вдвойне.

Анатолий Аврутин

Перед отъездом Иван зашёл попрощаться к директору школы. Три года прош­ли в Курлаке незаметно, и смена руководства на селе, как водится, происходит осенью, когда заканчиваются все полевые работы. Новую реорганизацию села доверяют, как правило, новым кадрам, «чутко понимающим» политику верхов.

Когда Марчуков бывал в школе, он непременно подходил к обрыву, откуда от­крывался вид на десятки километров. Молча стоял здесь, вглядываясь в бесконеч­ный равнинный ландшафт, смотрел, как блестят в лучах солнца изгибы реки.

В этот раз шёл мелкий осенний дождь, низкие облака жались к деревьям, было ветрено, и вряд ли что можно было разглядеть дальше сотни метров.

Но Иван всё-таки пошёл к обрыву, минуту постоял, глядя на тропинку, убе­гающую среди кустов орешника: равнина была закрыта облачностью, жёлтую ли­ству мёл под ногами порывистый ветер .

Не было видно той земли, на которую он так любил смотреть. В хорошую по­году его глаза жадно припадали к этой прекрасной равнине, и у самого горизонта, где-то там, далеко, если не переставая идти к цели, казалось, могли сбыться его устремления. Но сегодня в голову приходили мысли сродни этой тяжёлой об­лачности, закрывающей даль от взгляда.

Только он развернул своё дело в «Комсомольце», как пришлось с ним рас­прощаться по причинам, которых ему никто не объяснил. Он прикипел к лесо­питомнику, что стало его новым увлечением, но это так необходимое его земле дело - свернули за ненадобностью, организовав на селе новые структуры, просу­ществовавшие чуть больше пяти лет и затем тоже закрытые . Разве земля может терпеть эксперименты руководителей, далёких от неё? За всем этим стоит кре­стьянство, которое не понимает этих реорганизаций и едва успевает приспоса­бливаться к ним.

Может, Паша права? Надо наплевать на всё, осесть на одном месте, подумать о собственном доме?

С такими мыслями он направлялся к Болдыреву. Ему не раз приходилось ока­зывать помощь школе, но радушно встретил директор Ивана вовсе не из-за чина: они всегда подолгу беседовали. Иван с интересом выслушивал человека, пре­данного всей душой родному краю, ведь и себя он всегда считал руководителем, призванным улучшить жизнь людей, живущих в этом краю. И самым большим разочарованием последних лет для Ивана стало явное нежелание селян улучшать эту свою жизнь. Большинство старались «не высовываться», довольствовались минимальным. Редкие семьи, имеющие достаточное количество молодых рабо­чих рук, стремились завести достойные дома.

Иван нашёл директора школы в его классе географии за привычной работой.

- Пришёл попрощаться, Степан Николаевич! Уезжаю работать главным агро­номом сельхозуправления, в Анну! - сообщил Марчуков то, о чём знал весь Кур- лак. Болдырев относился к тем, кому не хотелось этого отъезда, он искренне о нём сожалел и считал неоправданной смену руководителя, успевшего за три года разбудить людей, погрязших в воровстве и пьянстве.