Уокер

Заключенный был почти уверен, что кошка на полу и стоящая перед ним женщина реальны, и либо он станет обедом для одного из них, либо расскажет им всё, что они пожелают. Сейчас у Джерри не было выбора. В любом случае, он покойник. Мужчина посмотрел на кошку, а потом перевёл взгляд на Кэйтлинн. Улыбнувшись, девушка послала ему поцелуй. И, придя от этого в себя, Джерри понимал, с чего стоит начать:

– Джексон заключал сделки с людьми заграницей, отправляя мне заказы. На меня работали три человека, что занимались некоторыми необычными заказами, так чтобы они никогда к нам не вернулись.

Джерри продолжал говорить, пока его горло не пересохло, после чего ему принесли бутылку воды. Он рассказал им всё, что знал. Абсолютно всё.

* * *

Уокер обошёл дом. Сейчас он дважды попытался сказать хоть что-то Кэйтлинн, но был для этого слишком потрясён. Нет, не так – он был в ужасе, чёрт побери. Когда пара зашла в пятую или шестую спальню, оборотень прижал МакКрэй к стене, накрыв её губы своими. И позволило достичь желанного эффекта – заставить девушку замолчать.

– Тебе не нравится? - Он осмотрелся в спальне, что была похожа на фото в дорогих журналах, которые его мама всегда привозила домой из магазина. – Мы можем поменять всё, что захочешь. Как я говорила, думаю, моя мама занялась ей где-то за месяц до своей смерти, и с тех пор я не многое изменила.

Уокер прислонил свою голову к её.

– Кэйтлинн, я знаю, что просил тебя не говорить мне, но сейчас я должен знать. Насколько ты богата?

Линн прочистила горло, прежде чем ответить, и мужчина понял, что это будет намного больше, чем он думал. Когда девушка отстранилась от него, закрыв дверь в комнату, отпустив следовавшего за ними человека, он сел на ближайшую подходящую для этого поверхность. И стул выглядел намного удобнее, чем оказался на самом деле.

– Я одна из богатейших… Хорошо, ты хотел правду, не так ли? - Он кивнул. – Даже если ты раз пятьдесят сказал мне, что не хочешь знать?

– Да, мне нужно знать. Этот дом – это не просто особняк, и ты знаешь это. Он настолько огромен, что в нём могли бы спокойно проживать несколько многодетных семей, и они никогда бы не пересеклись. Не говоря уже о том, что на задней площадке есть ещё пара домов, которые я увидел из окна последней спальни, – мужчина поднялся на ноги, выглянув в окно. – Это бассейн, или на заднем дворе у тебя целый океан?

– Бассейн. И не будь дерьмом, Уокер. Я всё утро пыталась сказать тебе, что дом большой. И, как ты помнишь, те дома – гостевые. Здесь живёт не только персонал, – Уокер повернулся, чтобы посмотреть на свою пару, и та смутилась. – Когда я в последний раз проверяла, у меня было пять с половиной…

– Пять с половиной миллионов долларов? Пять с половиной… – Когда Кэйтлинн покачала головой, Уокер остановился. Подойдя к большой кровати, мужчина присел на неё. – Расскажи мне.

– Пять с половиной миллиардов долларов. И это только наличкой, с учётом домов. У меня есть и сбережения, и вещи, что я вложила в это…

Девушка замолчала, когда оборотень поднял руку.

– Кто ты?

Кэйтлинн отвернулась от него, и Уокер понял, что сделал ей больно. Вновь встав на ноги, он подошёл к своей паре, и обнял её. Застыв в его руках, она осталась напряжённой.

– Когда они рассказали мне, что мои родители умерли, я поняла, что не знаю их. Не полностью. По большей части, я жила здесь с ними, но мы особо не общались. Они выводили меня во время вечеринок, чтобы показать свою симпатичную маленькую девочку, после чего отправляли обратно к нянькам и горничным. Больше десяти лет я жила здесь с людьми, работающими на них, никогда не задумываясь о чём-то большем, – Кэйтлинн отстранилась от своего мужчины, и Уокер позволил ей это. – Персонал, переехавший со мной в Огайо, вырастил меня, и когда я объяснила им, что собираюсь жить с тобой, но мне нужно будет чаще уезжать в Вашингтон – они сказали, что не оставят меня. Тебе следует привыкнуть к ним.

– Мне нравится их присутствие здесь, – он не солгал. Впервые после его переезда, его бельё было постирано и убрано, а холодильник оборотня, на который он даже не смотрел месяцами, был наполнен его любимой едой.

– Когда я дома, очень часто мы вместе едим. Они ближе мне той семьи, что когда-либо была у меня, – Кэйтлинн опустилась перед ним на колени, взяв Уокера за руки. – Я знаю, что сегодня многое свалилось на тебя. И мне жаль за это. Я не хотела, чтобы ты… Уокер, я не знаю, что делала, если бы ты оставил меня.

Потянув её вверх, мужчина поцеловал свою пару, а после направил к кровати.

– Я не оставлю тебя. Не смогу. Я люблю тебя. Этот дом и деньги – это излишне. Больше, чем я когда-либо рассчитывал, когда ты сказала мне, что выросла в богатой семье. Я люблю тебя, Кэйтлинн. Больше, чем это вообще возможно, я люблю тебя. Помимо этого, выплачивать тебе алименты – это убьёт меня.

Повалив Уокера на спину, расставив бёдра, девушка села. Оборотень хотел было уложить свою пару на спину, и вновь взять её, но удержал её на себе, когда девушка посмотрела в окно. Мужчина ждал, когда она заговорит.