Уоррен-форт (СИ)

— Грах, меня не покидает дурное предчувствие, — поделился Грей с приятелем своей тревогой. — Либо король захочет меня отравить, либо меня схватят и посадят в тюрьму, а потом потихоньку казнят. Или заморят там голодом, а от трупа избавятся.

— Придумаешь тоже, — буркнул воин. — Он не посмеет тебя удерживать ни во дворце, ни в темнице. Мы тут не просто так находимся. Он это понимает. И потом, ты ему служил верой и правдой столько лет! Рисковал своей жизнью, шёл наперекор воле отца! Неужели он не помнит этих заслуг?

— Он одарил меня регалиями и наградил. На этом можно считать его благодарность исчерпанной, — усмехнулся Грей. — Дело не в заслугах, а в том, как он отреагировал на новость о замужестве графини Уоррен! Ты бы видел, Грах, его даже перекосило всего! Как пить дать, он имел на неё определённые виды, а предыдущий муж Хелен погиб не просто так! Я не думаю, что Чаннинг был неумехой и плохо сражался. Здесь что-то другое.

— Ты просто души не чаешь в своей жёнке, вот и ревнуешь ко всем подряд, — по-доброму рассмеялся друг, не удержавшись от поддёвки. — Ладно, Грей. Если серьёзно, то ты прав. Тёмное это дело с Уорреном. И тебе надо быть предельно осторожным. Но помни, что мы с тобой!

— Спасибо, Грахем! — сердечно поблагодарил граф своего охранника. — Как будем действовать завтра? Нас с тобой ждут обоих. По традиции мы обязаны явиться во дворец без шлемов и кольчуг, в одних своих килтах, чтобы под бронёй нельзя было пронести меч.

— Хм, а давай после приветствия, мы отсядем от монарха как можно дальше? — предложил хитрый стратег Грах.

— Что ж, мысль дельная и не лишённая здравого зерна! Попробуем, — ответил Грей, широко зевая.

Последней мыслью, посетившей его перед сном, была мысль о Хелен.

[{Грей крепко прижал к себе свою драгоценную жену. Она доверчиво к нему прильнула, не торопясь отстраняться. Граф накрыл сладкие уста возлюбленной своими губами и слился с ней в жарком поцелуе. Нежные шаловливые ладошки любимой крыльями бабочек порхали по его телу. Вот уже её миниатюрный кулачок стиснул жаждущий прикосновения воинский жезл Грея, и мир закружился в его глазах разноцветными пятнами.}]

Тяжело дыша, Макгрегор очнулся посреди ночи в походной палатке. Килт красноречиво топорщился между ног. Глухо застонав, Грей встал и вышел из шатра. Холодный резкий ветер остудил горящее от видения лицо мужчины. Скрывшись в тени дуба, он приподнял подол юбки, чтобы его временный союзник — северный ветер, слегка остудил пылающее от желания обладать супругой достоинство.

Даже если кто-то из воинов и увидит его в этой двусмысленной позе, стоящим возле дерева, то подумает, что граф вышел справить малую нужду.

[Дворец короля Генриха.]

Выспавшиеся и отдохнувшие гости за час до назначенного времени стали стекаться в гостиную комнату, смежную с трапезной. Звучала музыка в исполнении придворных музыкантов. Аристократы прибывали и, останавливаясь возле знакомых, начинали что-то оживлённо обсуждать.

Распахнулись двери, майордом пригласил всех в огромную столовую. Знать неторопливо стала перетекать из одного помещения в другое.

Грей и Грахем словно случайно прошли вдоль обеденного стола и были неприятно удивлены. Они обнаружили, что все присутствующие уже рассажены и напротив каждого места на миниатюрном флажке с королевским гербом написано имя гостя. Карточки со своими именами мужчины нашли в непосредственной близости от места сюзерена. Они поражённо замерли. На таком расстоянии будет слишком явно заметно, что они ничего не едят. Что-либо скрыть от зорко следящего за ними короля будет просто невозможно.

Пока сливки общества неторопливо прогуливались недалеко от стола, дожидаясь появления монарха, Грахем заинтересованно изучал блюда на столе и о чём-то живо спрашивал слуг, располагая их к себе дружелюбием, при этом не особо выделялся поведением среди гостей, пришедших на трапезу.

Вошёл король, и в обеденном зале все замолкли. Генрих приблизился к Макгрегору и милостиво подал ему руку для лобызания.

— Мой доблестный рыцарь, — пафосно обратился он к графу. — Мне показалось, что в прошлый раз я был не слишком щедр и не уделил вам должного внимания, милости и заботы. Поэтому прошу вас расположиться на время обеда как можно ближе ко мне!

— Благодарю вас, сир! — смиряясь со своей участью, покорно согласился шотландский гость.

Не скрывая хорошего настроения, сюзерен направился к своему месту во главе стола. Отчего-то у него появился аппетит, а в глазах блестели озорные искорки. Он находился в предвкушении. И азартное волнение правителя передалось придворным. За столом нарастал возбуждённый гул от сотен голосов. Монарх, светясь счастьем, беседовал то с одним своим приближённым, то с другим.

Грею кусок в горло не лез. В этот миг ему хотелось быть за сотни миль отсюда и наслаждаться уединением с женой. Но злой рок в лице самодержца решил за него иначе.