Упасть или подняться

Время шло – я и Роман росли, каждый в своем нелегком детском мире. Когда дедушка отправлялся за яблоками, я настойчиво просила его взять и меня с собой. Он смеялся и махал мне рукой – пойдем, малышка. Корзина яблок набиралась очень быстро. Яблоки были очень крупными и лежали на примятой пожухлой траве под раскидистыми огромными яблонями. Яблочный аромат был такой насыщенный, что просто невозможно было сдерживать слюну, которая мгновенно заполнило все свободное пространство рта. Яблок было так много, что, если не специально выбирать место для ноги, то обязательно приземлишься на какое-то яблоко. Знакомые бабушки и дедушки выращивали яблоки и продавали их на местном рынке. Я их часто видела, и они всегда мне давали два яблока со словами: «Ешь, поправляйся!». Я тихонько благодарила, и, пока шла домой, успевала одно съесть, а другое берегла для своего брата Романа. Дедушка с трудом поднимал корзину и тащил к выходу из сада. Я никогда не знала, а спрашивать не решалась, можно ли еще набрать яблок в карманы, поэтому вытирала ладошки о платье и бежала догонять дедушку.

Годы проходили, неумолимо шло время сезон за сезоном. Роману исполнилось семнадцать лет, и он закончил школу-интернат, куда его отдали против и его, и моей воли. Ему некуда была податься. Он снова вернулся к бабушке Евгении, где жила я. Но бабушка не приняла его.

– Иди, куда ты хочешь! – от самого порога отправила моего братика бабушка. – Ты уже взрослый парень, ищи себе место, где жить, ищи себе работу. Живи, как хочешь, я не могу тебе ничем помочь.

Так события вынудили Романа скитаться по пустынным пыльным улицам, спать в любом подходящем и не подходящем месте, даже на мокрой скамейке, укрывшись куском старого рекламного плаката. Такую жизнь можно сравнить только с собачьей жизнью. Рома бродил по улицам в беспомощной своей осиротелости, голодным и лишенным средств к существованию. На постоянную работу его никто не брал, потому что он ничего не умел и был очень слаб здоровьем. И он соглашался на все, на любую возможность заработка денег. Из-за постоянного стресса и напряжения у него начала прогрессировать эпилепсия, скрытая с самого рождения, но ныне сопровождающая его жизнь все чаще и чаще. Он весь охватывался дрожью, судороги выгибали его худое тело, а изо рта выходила зловонная пена. Как же больно было наблюдать за происходящим! И каждый раз, когда припадок случался на улице, Романа спасали какие-то посторонние люди.

Однажды одна незнакомая женщина посоветовала отвезти его в монастырь. Возможно, служители смогут подлечить брата и помогут ему жить немного лучше, чем бродить по улицам и спать где попало. Роман согласился, не имея других возможностей. Он жил в монастыре, помогал по мере своих сил, как мог, брался за любую полезную монастырю работу. Хотя лишь немного определенности было дано ему в виде пищи и укрытия над головой. В этом новом окружении он нашел душевное спокойствие для себя. А через восемь месяцев произошло чудо. Болезнь сдала позиции, приступы стали реже мучить, а затем просто исчезли. Однако, выздоравливая, Роман начал испытывать тяжесть существования в монастыре. Он ощущал самоотчуждение среди монахов, которые жили своей жизнью. Роману было непросто найти свое место среди них. Когда ему стало поистине тяжело жить не своей жизнью, он решил покинуть монастырь. Он вернулся к своей бабушке Евгении, но она снова встретила его с неприязнью и гневом:

– Что мне делать с тобой теперь? Как избавиться от тебя? Уйди отсюда и живи так, как хочешь! – заявила она своему внуку.

– Ну, бабушка, меня же никуда не берут! – умолял Роман, чуть не плача. – Что мне делать? Как мне жить?