upload

подразделения Системы — если бы я раскрыла свою деятельность даже самым близким людям.

Я сама чуть не свихнулась, когда узнала обо всем год назад.

Одиннадцать месяцев настоящего безумия. Но, как ни странно, эта работа оплачивается. Как будто

ловить призраков в порядке вещей.

Понятие нормальности довольно-таки растяжимое.

Год назад и я бы никогда не подумала, что нечто подобное имеет быть место в этом мире. Пока один

случай не подкосил твердую почву уверенности в адекватности вселенной. Я глубоко погрязла в

этом сумасшествии.

Я узнала, что смерть — это не конец. Это переход из одной жизненной формы в другую. На самом

деле, теперь я не уверена, где находится грань между жизнью и смертью. Где начинается одно и

заканчивается другое. Быть может, жизнь — это продолжение смерти? Или, к чему я больше

склоняюсь, смерть — это следующий этап жизни?

Если относиться к этому, как к должному (а именно такова моя нынешняя политика), то можно жить

дальше.

Смирение — главный путь к спокойствию.

Я не могла позволить себе слететь с катушек.

Закончив осмотр двора, я взяла в ладонь медальон и повернула стрелку на север.

Путь до места моего задания займет около часа. Если пешком. Я не могла воспользоваться машиной.

Техника в Середине не действовала. Но я так же не могла отправиться на место смерти пешком, потому что очень долго. Призрак может сбежать за это время. А искать его еще проблематичнее, чем

уговорить идти со мной.

К счастью, медальон Ловца многофункционален. Он не только перемещал нас в Середину, но и мог

доставить прямо к душам, если правильно скомбинировать иероглифы по краям медальона. Это

значительно упрощало работу и экономило силы.

Без чудесной комбинации мне бы пришлось добираться до Красноармейской на своих двух, но

позавчерашняя беготня за Заблудшим призраком до сих пор отзывалась стонущей болью в мышцах и

жгучей пульсацией в затылке на месте шишки.

Я опустила голову к медальону и сдвинула самое крайнее кольцо иероглифов влево. Символ, похожий на букву «У» встал напротив символа «II». Затем я прокрутила кольцо, приближенное к

центру медальона, и в ряд первым двум символам встал третий.

Через пять секунд я перемещусь.

Хоть бы этот… Григорий Сергеевич оказался спокойным духом. Если он начнет нервничать, то мне

придется остановить его, а для этого понадобятся силы, которых у меня нет.

Души становятся сильнее живых после смерти. Их либо удается успокоить с физической помощью, либо словесно. Я предпочитала второй способ, потому что на первый элементарно не способна.

Вспомнить хотя бы случай с Заблудшим двухдневной давности.

Я закрыла глаза, а когда открыла их, то оказалась на месте.

Легко и просто. Если можно было бы так перемещаться в мире живых...

Самсонов Григорий Сергеевич умер у небольшого ресторанчика. Вокруг него скучковались люди, из-за угла показалась машина скорой помощи.

Я обошла толпу и подошла к мертвецу. Людские голоса заполнили мою голову. Они звучали

приглушенно, словно за стеной, но достаточно громко, чтобы свести с ума.

— Почему? — сквозь гул голосов я услышала один ясный.

Этот сквозивший непониманием голос принадлежал умершему мужчине. Он сидел в деловом

костюме перед своим бледным, неподвижным телом и держался руками за голову. После смерти

души сохраняют человеческие очертания. В общем, они выглядят так же, как и при жизни, только

сквозь них можно видеть предметы.

Григорий издавал хриплые стоны, плакал и качался вперед-назад. Я с трудом блокировала в голове

рой людских, негромких голосов и сделала осторожный шаг к призраку.

«Пожалуйста, будь спокойным духом» про себя попросила я.

— Григорий… Сергеевич? — неуверенно позвала я.

Живые меня не услышали и не увидели, а вот призрак — да.

Мужчина резко поднял голову и оторвал руки от лысой головы. На меня уставилась пара ничего

непонимающих серых глаз. Я не заметила злости, или бешенства. Только растерянность в самом

чистом виде. Я проглотила жалость и сделала еще один шаг вперед. Григорий вздрогнул и попятился

назад. Он испугался меня. Теперь в его глазах плескался страх.

— Не бойтесь, я не причиню вам вреда, — с внушающим спокойствием заверила я, с

гипнотизирующей прямотой глядя на призрака.

С ним проблем не будет.

Слава богу. Сегодня я не настроена драться и гнаться за ним.

На лице мужчины, сквозь которого я видела асфальт, зародились сомнения.

— Я… я умер? — надрывающимся голосом просил он.

Я изобразила глубокое сожаление и осторожно кивнула.

— Да, Григорий. Вы умерли. Мне очень жаль.

Стандартная фраза, сделавшая мозоль на моем языке. Но она подействовала. Полупрозрачное тело

призрака расслабилось, и он взглянул на свою неподвижную копию с широко распахнутыми, стеклянными глазами, устремленными на небо.

— Но я ничего не понимаю, — прошептал Григорий. — Как… Как… Господи, — он громко

выдохнул и схватился правой рукой за сердце. Медленно поднял голову и снова взглянул на меня. —

У меня остановилось сердце. Я вышел из кафе и почувствовал внезапную боль… — он говори