upload

такое лицо, что я не удержалась от смеха.

Вот чего он не любил никогда, так это учебы. В особенности по

экономическому направлению, куда его буквально запихнули родители.

- Ты при случае обязательно передавай ей привет, если она меня еще не

забыла.

- Забыла? Тебя?! Есть в нашей жизни вещи и люди, которых просто

невозможно забыть!

- Конечно, я вот, например, никогда не забуду, как ты пронес в школу бутыль

где-то добытого самогона, - я хихикнула. - Вернее, уже никогда этот вечер не

вспомню.

- В сравнении с тобой, я был белым и пушистым!

- Неправда!...

Остаток дня пролетел как одно мгновение, мы о чем-то вспоминали, болтали, смеялись.

Мне было так хорошо и уютно, так спокойно, как я не чувствовала себя уже

очень и очень давно. Вслед за первой бутылкой откуда-то появилась и вторая, за

ней третья. К моменту, когда за бортом корабля поселилась темнота, Лэнс

вытащил свою лютню, и мы вовсю распевали старые песенки.

- Ты помнишь, когда-то сочинил песню... Лет восемь или девять назад, - вдруг

вспомнилось мне. - Мы еще сидели на яблоне, когда обманули наставника по

культурологии и убежали гулять!

- Про ложь, что ли? - Лэнс нахмурил лоб, стараясь сообразить, чего же я от

него сейчас хочу.

- Точно! - я встала с кресла, намереваясь подойти к столу, но ноги

предательски подкосились, и я рухнула обратно.

Эльфийское вино коварно, обожаю его вкус и аромат, но ненавижу за то, что

никогда нельзя угадать - какая же капля станет роковой. У меня вообще с вином

ушастых странные отношения... И все равно, не могу отказать себе, когда

ощущаю его удивительный букет трав и пряностей.

- Спой, а? - я подперла подбородок рукой, с ожиданием глядя на друга.

- Она же старая, одна из первых моих, не скажу, что самая удачная.

- Мне нравится... спой, для меня...

- Хорошо, но только для тебя, - все же согласился он. - Обычно я столь ранние

вещи не пою.

Лэнс не отличался кристальной трезвостью, но пел от этого ничуть не хуже.

Он на минуту затих и взял первые аккорды, ласково касаясь струн инструмента.

А что такое ложь?

Спасенье или яд?

Ответа не найдешь,

Не повернешь назад.

Я прикрыла глаза, полностью погружаясь в удивительную мелодию. В музыку

одной из моих самых любимых песен.

Она как яркий сон,

Она опасна - но...

"Во благо", - скажет он,

Оправдывая зло.

Так что такое ложь?

Проклятье или дар?

Никак ты не поймешь -

Она нужна всем нам.

Она - мираж в песках,

Она - отрава, но...

Вдруг на чужих губах

Как сладкое вино.

Мама тоже мне лгала, искренне думая, что во благо. Считая, что спасает, оберегает. Лгала, любя... И от этого лишь больнее.

Я не выдержала и тихо начала подпевать Лэнсу, слова сами всплывали из

подсознания, поднимались из глубин памяти.

Мы лжем друг другу вновь,

Спасая и губя,

Хотим укрыть любовь,

Хотим найти себя.

Легко сумеет ложь

Спасти или проклясть,

Но что ты предпочтешь,

Увы, не мне решать...

Последний звук стих, и комната погрузилась в тишину.

- Это было удивительно, - я открыла глаза, с нескрываемым восхищением

глядя на Лэнса. - Я всегда говорила, что ты поешь безумно красиво.

- Ну, если бы не одна черноволосая и синеглазая девчушка, однажды силой

выпихнувшая меня на сцену посреди ярмарки, неизвестно, был бы я тем, кем

являюсь сейчас... или нет...

- Был бы, сердце ведь не обманешь. И от своей судьбы не уйдешь. Мне

казалось, да и кажется, что лютня в твоих руках оживает.

- Знаешь, я не жалею о пути, по которому когда-то решил пойти, но вот порой,

- он задумчиво перебирал струны. - Мне кажется, что я сам теряюсь в том

количестве образов и масок, которые приходится одевать на себя вновь и вновь.

Словно проживая жизнь своего героя, одну на двоих.

- Лэнс, мы ведь все играем роли. Каждый свою. Кто-то лучше, кто-то хуже. У

одних людей этих ролей миллионы, у других - лишь пара. Но... - я пожала

плечами. - Разве от этого можно уйти?

- Сомневаюсь, что глядя на тебя как на профессионала в экономических делах, хоть кто-то из клиентов догадался бы, что ты один из лучших мастеров

дарханов, - Лэнс залпом осушил свой бокал. - Всегда удивлялся, как в тебе

умещались две такие разные сущности. Спокойная, серьезная, настойчивая и

рассудительная в работе, но сумасшедший вихрь, огненный шквал эмоций, ярости, бесшабашности в минуты боя с клинками.

- Выходит, это мои ипостаси, мои маски, как назвал их ты.

- Маски, - бард задумался. - Но какие же в этом случае наши истинные лица?

Я промолчала, даже не зная, что на это можно ответить.

Лэнс вдруг тихо запел, вовлекая свою единственную слушательницу в мир

новой мелодии. Мне казалось, что музыка эта живет своей собственной жизнью.

Яркой, молниеносной, невероятной.

Мне говорили, жизнь - театр,