Уплотнение границ. К истокам советской политики. 1920–1940-е

Если не возьмемся теперь же за выправление положения на Украине, Украину можно потерять. Имейте в виду, что Пилсудский не дремлет, и его агентура на Украине во много раз сильнее, чем думает Реденс или Косиор. Имейте также в виду, что в Украинской компартии (500 тысяч членов, хе-хе) обретается не мало (да, не мало!) гнилых элементов, сознательных и бессознательных петлюровцев, наконец – прямых агентов Пилсудского. Как только дела станут хуже, эти элементы не замедлят открыть фронт внутри (и вне) партии, против партии. ‹…› Нужно ‹…› поставить себе целью превратить Украину в кратчайший срок в настоящую крепость СССР, в действительно образцовую республику. Денег на это не жалеть[559].

В этом тексте Сталина, ставшем известным в середине 1990-х годов и с тех пор часто цитируемом, использовался целый ряд положений, отсылавших к идее польско-украинского заговора и сформулированных пограничными властями в предыдущие годы. Он вновь ставил перед периферийными республиками задачу стать плацдармами и образцами. В этот момент Сталин начал последнее сражение в безжалостной войне, объявленной крестьянству и унесшей 6 млн смертей, в том числе 4 млн – на Украине. Противоречие, которое было заметно уже в присутствии двух параллельных подходов – логики «витрины» и стремления обезопасить границы, – достигло в этот момент точки невозврата. Национальный ирредентизм в такой республике, как Украина, оказался источником не столько выгоды, сколько опасности[560]. Это значило, что крепость должна строиться под защитой герметично закупоренной границы.

В марте 1933 года была начата новая операция по очистке всех участков западной границы[561]. Главной мишенью были приграничные районы УССР, где за 10 дней было арестовано 9500 человек из 15 000 жертв этой операции. Ею руководили В. А. Балицкий, К. М. Карлсон и И. М. Леплевский. Бывшие участники советско-польской войны, они были убеждены, что на Украине продолжает действовать, успешно проникая в польскую диаспору и украинские националистические круги, так называемая «Польская организация войсковая» (ПОВ).

Читая письмо Сталина и доклады ОГПУ, например записку Ягоды от 26 марта 1933 года, нельзя не удивляться тому, насколько сформировавшимся было к этому моменту то видение реальности, которое станет теоретической и практической основой Большого террора. Мы находим здесь подробное описание широкого заговора, разработанного Польшей и охватывающего на территории Белоруссии и Украины все отрасли экономики, транспорт, советские учреждения и даже партийные органы благодаря агентам из числа польской и немецкой диаспоры. В северных областях речь шла о заговоре, организованном Генштабом Финляндии с участием террористических группировок, проникших в такие «оплоты социализма», как бывший Путиловский завод в Ленинграде[562].

Столь характерная для приграничных районов постановка знака равенства между внутренними и внешними врагами отныне была возведена в принцип, действующий в масштабах всего Советского Союза. Ему было суждено оказать важнейшее влияние на советскую политику в пограничной зоне, а также – что было новшеством – во внутренних областях страны.

Глава 4. Граница в условиях полицейского режима