Уплотнение границ. К истокам советской политики. 1920–1940-е

Нам говорят, что Россия раздробится, распадется на отдельные республики, но нам нечего бояться этого. Сколько бы ни было самостоятельных республик, мы этого страшиться не станем. Для нас важно не то, где проходит государственная граница, а то, чтобы сохранялся союз между трудящимися всех наций для борьбы с буржуазией каких угодно наций[261].

Впоследствии, правда, его точка зрения претерпела эволюцию, в частности под влиянием провала революционного движения в Финляндии в начале 1918 года. Во время Гражданской войны вмешательство Красной армии не раз влияло на развитие событий в Закавказье. Тем не менее решение ввести 11-ю армию на территорию Грузинской демократической республики 15 февраля 1920 года было принято после долгих колебаний, причем оно было сразу же представлено как мера самообороны перед лицом угрозы со стороны Великобритании, которая могла использовать территорию Грузии в качестве плацдарма для атаки против Советской России. Наметившееся к концу Гражданской войны усиление тенденции использовать военную силу никак не сказалось на том факте, что экспансия осуществлялась путем создания очагов пролетарского суверенитета, которые затем высказывали пожелание присоединиться к главному полюсу революции. Прямое включение новых территорий в исходное пространство русской революции было при этом редкостью. Противоположной была ситуация в соседних государствах. Так, в Польше концепция «нации-государства» обусловила стремление интегрировать в состав государства без предоставления какой-либо автономии пограничные белорусские и украинские регионы, приобретенные в результате победы над большевиками.

В действительности политика большевиков, которую долгое время было принято считать большей частью централизаторской, не только включала принцип национальностей, но и допускала – в отличие от участников переговоров в Версале – гибкость в его применении. Для большевиков «практиковать автономию» вовсе не означало «разрывать государство на части»[262]. Занимая такую позицию, большевики, сами того не зная и не желая, выступали в роли реалистичных наследников сложного имперского пейзажа, причем в гораздо большей степени, чем союзники, участвовавшие в Парижской мирной конференции 1919 года. Автономия или даже независимость в сочетании с принципом объединения нации могли, на их взгляд, стать отличными орудиями революции.

При этом очевидно, что в ходе Гражданской войны росло единство действий советских республик. В тот момент это объяснялось необходимостью обеспечить более эффективное командование в условиях войны. Координация военных операций и их снабжения началась уже весной 1919 года на основе, разумеется, партийных связей между республиками. 4 мая 1919 года «дружественным республикам» была направлена директива, устанавливавшая их военное подчинение РСФСР и деление каждой республики на военные округа, а 1 июня 1919 года был провозглашен «единый фронт». Республики, однако, не были готовы так легко отказаться от своих прерогатив. Официальный договор о военном и экономическом союзе Украины и РСФСР был подписан лишь в конце 1920 года, причем Троцкий жаловался на постоянные вмешательства со стороны Наркомата по военным делам Украины в командование операциями. Кроме того, республики обладали определенными атрибутами суверенитета. В начале 1919 года большевики, контролировавшие Минск и Вильнюс, обсуждали создание Литбела – Литовско-Белорусской Советской Социалистической Республики; лишь успешное наступление Деникина поставило эти планы под угрозу. В это же время в Харькове была провозглашена Украинская Социалистическая Советская Республика. Эти образования, слабо контролировавшие территорию, были созданы в качестве альтернативы существующим антибольшевистским и националистическим режимам[263]. Некоторые из действий новых республик имели подчеркнуто символическое значение с точки зрения утверждения полноценного государственного суверенитета. Так, представители Литбела и Украинской Социалистической Советской Республики (соответственно в конце февраля и в начале мая 1919 года) предложили создать смешанные комиссии в целях определения границ с Польшей и Западно-Украинской народной республикой в Восточной Галиции[264].