Управление

И он приступил к составлению запроса, на который возлагал самые большие надежды: поиск электронных писем, отправленных Верой Шнайдер из Америки своим близким.

Проблема заключалась в том, что он не знал адреса отправителя. Да и как его узнать? В Штатах все организовано совершенно иначе, чем здесь. Там нет ведомства, которое четко и понятно присваивает электронные адреса, но каждый, кто подключал компьютер к глобальной сети, мог назначить такой адрес как вздумается.

Но, возможно, подумал он, это вовсе и не проблема. Если она писала своим подругам или родителям электронные письма, то наверняка заканчивала фразой вроде «с наилучшими пожеланиями, Вера». Значит, он сможет найти ее электронную почту, если просто отфильтрует все электронные письма, полученные ее близкими, в соответствии с тем, не содержится ли в них слово «Вера».

Такой запрос займет довольно много времени, поэтому он дважды или трижды проверил каждую скобку и знак препинания, прежде чем нажал команду «Выполнить».

Процесс длился даже дольше, чем он ожидал. Казалось, строка состояния застыла, процент выполнения увеличивался на одно деление только тогда, когда его охватывало чувство, что он сделал что-то не так и вообще лучше покончить с этим делом. Кроме того, время от времени появлялось сообщение о «проблемах с доступом к ХД 163», которое ни о чем ему не говорило.

Нужно будет при случае спросить у Боденкамп, что за этим кроется.

Но не сегодня. Сегодня он дождется, когда будет достигнуто 100 процентов.

Пока что отображался уровень 4 процента. Скорее всего, запрос обработается даже не сегодня.

Пусть и так.

* * *

Что это такое с Леттке? Еще на совещании у Адамека он то и дело так странно смотрел на нее, а теперь что? Поручил ей то, что на самом деле являлось его работой, – что это – своего рода признание? В обмен на то, что она немного обучила его СЯЗ? Вероятно, даже слишком много, если посмотреть, для чего он это использовал.

Или же он просто разленился?

В любом случае это дело теперь висело на ней. Она поволочила толстую папку через лестничную клетку, обхватив ее двумя руками и с трудом открывая тугие маятниковые двери плечом, коленями и локтями.

Каким безжизненным выглядело сегодня ведомство! В коридорах никого, во всем здании царила такая жуткая тишина, словно за каждой дверью кто-то лежал мертвым на полу. Казалось, весь мир затаил дыхание – или ей только почудилось?

Возможно, это как-то связано с туманом, подумала Хелена, когда наконец добралась до своего кабинета и сумела отпереть дверь, не разбросав содержимое папки по полу коридора. За окном царила густая серость, как будто весь остальной мир исчез, даже очертания противоположной стороны улицы скорее угадывались, чем были различимы.

Хелена села, ощущая невероятную усталость. Которая, конечно, имела некоторое отношение к вчерашнему вечеру с Артуром. Их встреча оказалась такой насыщенной, как практически никогда раньше, настолько взбудоражила ее, что после возвращения в родительский дом она с трудом заснула.

Или это уже лихорадочное состояние? Простуда заявила о себе? Которую, несомненно, следовало воспринимать как попытку ее тела избежать свидания в воскресенье.

Только попытка спастись бегством не поможет. Если она сляжет с температурой, Лудольф, безусловно, появится у ее постели, вооружившись букетом цветов, и такой поворот событий нравился ей еще меньше, чем надвигающаяся прогулка по парку вдоль реки Ильм.

Она убрала с папки резинки, разложила перед собой содержимое, приготовила блокнот с ручкой и начала читать, пусть и неохотно. Удручающее чтение. На сухом канцелярском немецком языке подробно описывалось, как тот или иной штурмбанфюрер велел взломать входную дверь или провести обыск квартиры, как «лицам, оказывающим сопротивление, угрожали применением огнестрельного оружия», как измеряли чердаки и подвалы и сравнивали с сохраненными чертежами зданий, как пробивали ложные стены, отслеживали электрические провода и тому подобное.

И, наконец, имена обнаруженных! Аншель Бланкфайн, Исав Боргенихт, Измаэль Драйфус, Соломон Эрлихстер, Саул Фридлендер, Ребекка Хоровитц, Лана Оффенбах, Сара Ульштайн… Им не было конца. И за каждым именем отмечалось, куда вывезли то или иное упомянутое лицо: в КЦ лагерь Аушвиц, в КЦ лагерь Треблинка и так далее. Тех, кто их прятал, тоже увозили в ближайшую тюрьму.

Снова и снова Хелену охватывало отчаяние и даже ненависть к себе. Именно она отправила этих людей в лагеря – в лагеря, которые, вероятно, доведут их до смерти, точно так же, как Дахау довел до смерти дядю Зигмунда, уничтожив и истребив его еще до возвращения. Да, он вернулся, но сегодня, оглядываясь назад, она видела, что он стал лишь тенью самого себя, что лагерь не оставил ничего от того, что характеризовало дядю, которого она любила и которым восхищалась в детстве.

Она продолжила работу – в конце концов, что еще ей оставалось? Взяла список, который они отправили в СС для поисков в Берлине, и рядом с каждым адресом отметила тип укрытия: чердак, подвал, пристройка и так далее.