Леттке приподнял брови.
– И почему вы так думаете? – спросил он, и его голос звучал так же высокомерно и пренебрежительно, как обычно.
– Нам нужно исходить из того, что у американцев тоже есть свои шпионы в рейхе, – пояснила Хелена. – У нас пока нет проекта по созданию этой бомбы, и, вероятно, они это знают и говорят себе, что в таком случае и у них нет необходимости ее создавать. Но если мы передадим документы, кто-нибудь в правительстве решит – бомба должна быть создана до того, как ее создадут американцы, и тогда американцы узнают об этом и решат, что им необходимо создать ее очень быстро… и тогда последствия будут совершенно ужасными!
Она чувствовала, как внутри у нее все сжималось, пока она стояла перед его столом, а слова и доводы звучали ужасно фальшиво даже в ее собственных ушах. Потому что они и
Леттке, выслушав ее ответ, вернулся к своему занятию и продолжил заполнять очередную папку, затем захлопнул ее и положил в стопку слева от себя.
– А я тем временем считаю, – сказал он, – что
Хелена ошеломленно взглянула на него.
– Вы это не всерьез.
– Конкретно данная находка, – он положил руку на уже заполненные папки, – именно то, что нужно Адамеку, дабы раз и навсегда доказать право на существование нашего ведомства. Ведь это неопровержимое доказательство того, что лучше, когда две пары глаз смотрят на врага совершенно независимо друг от друга.
– Вы действительно собираетесь так поступить? Хотите, чтобы эти… – Хелена махнула рукой в сторону документов. – Вы действительно хотите передать
Леттке кивнул:
– У меня с ним уже назначена встреча. В одиннадцать часов. Можете пойти со мной, если хотите.
Так, подумал Леттке в какой-то момент во время разговора с Адамеком, наверное, и распознаю́т лидера: начальник пробежал глазами документы, выслушал то, что ему разъяснили, и задал те же вопросы, которыми задавались они – только гораздо быстрее. Адамеку понадобилось меньше сорока минут, чтобы понять то, на осмысление чего у них ушло почти два дня.
– Если все так и есть, – произнес он наконец, – то это открытие окончательно докажет, что наше ведомство имеет право на существование, и лучше, когда существуют две независимые друг от друга и конкурирующие секретные службы. – Адамек поднял голову и взглянул так, как будто стены вокруг только что стали прозрачными и он мог видеть все осиротевшие коридоры и пустые кабинеты. – Вполне возможно, что скоро мы снова пополним нашу команду. Очень даже возможно.
Леттке ничего не сказал. В такой момент не следовало нарушать мысли другого человека.
Взгляд Адамека вернулся к настоящему и сосредоточился на Боденкамп.
– Как вы это сделали? Как вам удалось проникнуть в компьютер университета Беркли?
Наборщица программ, которая хоть и пришла на совещание, но после приветствия не проронила ни слова, а только сидела как ягненок в ожидании мясника, теперь подняла голову.
– Это был компьютер фирмы ABM. Я воспользовалась пробелом в системе безопасности, на который указывал герр Кирст во время работы над проектом «Летучий песок».
Она подробно объяснила ему технические детали, казавшиеся Леттке утомительными, но Адамек, похоже, слушал с интересом и все понимал.
– Но, – наконец спросил он, – как вам вообще пришла в голову идея туда проникнуть?
– Позвольте мне объяснить, – вмешался Леттке.
– Сделайте милость, – произнес Адамек.
К счастью, сегодня утром ему в голову пришла убедительно звучащая история, и даже вполне правдоподобная.
– Отправной точкой стало ваше задание проанализировать профили затрат энергопотребления, – заявил он, бросив взгляд на Боденкамп, но она и не пыталась вмешиваться. – Были обнаружены чрезвычайно большие различия, и такой поиск признаков укрытий мы сразу же сочли бесперспективным. И решили выбрать наугад несколько наиболее похожих профилей и проанализировать связанные с ними домохозяйства, используя все имеющиеся в нашем распоряжении средства, надеясь таким образом обнаружить сходства. Один из профилей принадлежал некой Гертруде Куль, проживающей в берлинском районе Веддинг. И когда я между делом заглянул в ее электронную почту, то наткнулся на эту переписку.
Он вытащил распечатку двух последних электронных писем Веры Шнайдер своей подруге и протянул Адамеку.
– И тут я подумал, что, возможно, стоит провести расследование, – добавил Леттке.
Адамек прочитал оба письма и кивнул:
– Вы правильно сделали. Я действительно считаю, что это того стоило.
Он положил распечатку на верхнюю папку и пододвинул стопку к себе.