Упразднение смерти. Миф о спасении в русской литературе ХХ века

Бубнов радушно принимает Раздеришина и предлагает ему пищу и кров в большом семейном склепе местных аристократов Грохольских. Здесь Раздеришин хочет отрешиться от воспоминаний о своей евразийской «кампании», но, преследуемый воспоминаниями о своих неудачах и охваченный страхом смерти, который навевает ему обстановка склепа, проводит в алкогольном дурмане ужасную ночь. Пока Раздеришин пьянствует в склепе, бригада рабочих неподалеку бесплатно трудится на субботнике, пытаясь отремонтировать неисправный мотор танка, который, по всей вероятности, участвовал в Первой мировой войне. Без устали проработав всю ночь, рабочая (не военная) бригада наконец восстанавливает танк. На рассвете, взгромоздившись на него, рабочие проезжают мимо кладбища, где провел ночь Раздеришин. Завидев их, пьяный неудавшийся империалист Раздеришин переживает крайне неприятное откровение. Ему вдруг становится ясно, кто подлинные спасители России. Это не бесполезные мечтатели и прочие интеллигенты, грезящие о создании евразийских империй и других фантасмагориях, и не продажные попы вроде Бубнова, а рабочие люди, представители жизнетворящего класса пролетариата. Осознав, насколько бессмысленной и неправильной во всех отношениях была его жизнь, Раздеришин сходит с ума. В чем-то такой исход предопределило и решение Вали выбрать в мужья Арбатова, а не Раздеришина, но основной причиной его духовной гибели служит внезапное осознание ложности своего пути. Он понимает, что подлинную жизнь можно обрести, лишь примкнув к силам революции и к ее носителям, пролетариату Именно революция создаст подлинную Евразию, где кладбище Старого мира станет лишь бледным воспоминанием страшного прошлого. Обратимся теперь к пристальному чтению рассказа «Евразия».

Старый мир

Старый мир «Евразии» представлен двумя пространствами: полями битвы Первой мировой войны и кладбищем (со склепом) священника Бубнова. В мировой войне участвуют две категории людей: те, кому суждено погибнуть, и те, кто ведет их на бойню и гибель и кому не грозит смерть на поле брани. В число этих немногих входят военачальники, которые смотрят на поле боя как на шахматную доску, а на солдат — как на пешки, обреченные на уничтожение согласно правилам игры. Один из представителей военного начальства, некий генерал Оптик, несмотря на свое «оптическое» имя, на самом деле слеп: подразделения его армии сталкиваются друг с другом, и самоубийственные стычки приводят к существенным потерям[158].

Равнодушно прищуривая «безбровые впадины глаз» (102), наблюдающий за гибелью людей генерал Оптик выглядит не защитником родины, а соратником смерти, пополняющей свои уже бесчисленные легионы убитых новыми трупами (102). Войска, движущиеся через песчаные поля сражений, своей серо-желтой униформой сами напоминают груды песка. Очевидно, именно так видит их Оптик: как существа из праха, чей естественный удел — слиться с песком и с той землей, из которой, по Библии, был создан человек.

В конце концов этот мир бессмысленного хаоса и разрушения гибнет вместе со всеми своими генералами, с готовностью исполняющими жестокие ритуалы убийства и смерти. Старый мир рушится, но, к несчастью, умирает не сразу и не окончательно. Даже в послереволюционной России — первом Новом мире на земле — влачат существование остатки Старого мира, в частности символизирующие его кладбища, на которых попам раздолье, чтобы продолжать свою гибельную церковную деятельность. Кладбище, где верховодит новоиспеченный поп Бубнов, — не только символическое, но и реальное пространство Старого мира, воплощающее и его разложение, и ужасающую цепкость. Глава «Новые ворота» демонстрирует, что Старый мир по-прежнему источает миазмы смерти и даже извлекает из них выгоду.