Другое дело - человек. Ежу он в этом веке подставил подножку, правда, и не желая того. Один удар ежам нанесли химикаты: уничтожая насекомых, они подрывают тем самым пищевую базу ежей. Другой удар пришелся в самое сердце сберегавшей ежей защиты. Ежи в том виде, какими мы знаем их и сегодня, живут уже тридцать миллионов лет. Человека на земле еще не было, а ежики уже бегали. Эта жизнеспособная модель живого оказалась настолько надежной, что пережила многие формы жизни, и Природа «штампует» ее, ничего не меняя.
И вдруг неожиданный сбой: землю покрыли асфальтированные дороги, по которым мчатся автомобили. Еж, оказавшийся на асфальте, услышав приближающуюся опасность, как и предписано ему Природой, свертывается в комок. Но тут колючая одежонка ежа не выручает его - в долю секунды живой колобок превращается в мертвую лепешку.
Сотни тысяч ежей гибнут на европейских дорогах. Научить старожилов Земли сторониться автомобиля невозможно. Заставить автомобилистов следить за ежами - бессмысленно и абсурдно. Человеческая цивилизация рушит то, что Природа шлифовала и совершенствовала многие-многие лета.
Конечно, все ежи не исчезнут, не пропадут совсем. Не везде еще землю опоясал асфальт и не везде опояшет. Но печально сознавать: то, что было вчера обычным, сегодня становится редким. И ежи - лишь один из примеров.
Упражнение 86. Сравните неотредактированный и отредактированный варианты отрывка из переводного романа, проанализируйте употребление лексики. Отмечая различные ошибки в подстрочнике, дайте оценку отредактированному варианту. Предложите свои варианты литературного редактирования.
…Было так хорошо, что хотелось, чтобы время стало, а все живущее замерло, чтобы не испортить прекрасной и удивительной ночи. Неожиданно из моря вышла женщина, собственно он не видел, откуда она появилась. При нем вроде никто не заходил в воду и не выходил из нее. Она выросла из прибрежной скалы, а быть может, опустилась с неба. Это дочь моря, она покинула родную стихию, чтобы немного погулять по берегу.
…Было так хорошо, что хотелось, чтобы время остановилось, а все живое замерло, и ничто не могло бы испортить прелести прекрасной и удивительной ночи. Неожиданно он увидел у моря женщину, но он не знал, откуда она явилась. Она словно вышла из прибрежной скалы или опустилась с неба. Это дочь моря, она покинула родную стихию, чтобы немного погулять по берегу.
Тончайшее покрывало обнажало плечи; мраморные ноги, величественный стан, голова горделиво откинута, легкий бриз играет пышными локонами. Женщина была так красива, что следовало остеречься прикосновения к ней, чтобы не повредить божественной гармонии.
Тончайшее покрывало оставляло обнаженными плечи; ноги точно из мрамора, легкий стан, голова чуть откинута, слабый ветер играет пышными локонами. Женщина была так красива, что было страшно прикоснуться к ней, чтобы не нарушить божественную гармонию.
Она шествовала вперед, ее босые ноги оставляли на ровной, влажной песчаной поверхности маленькие отпечатки, ветер заигрывал с ее покрывалом, обнажал грудь; а полы покрывала раздувались на ветру.
Она приближалась, ее босые ноги оставляли на влажном песке маленькие следы, ветер играл с ее покрывалом, и легкая ткань разлеталась на ветру.
Упражнение 87. Дайте оценку языку и стилю приведенного отрывка из рукописи рассказа молодого автора. Назовите речевые ошибки и предложите варианты стилистической правки отдельных фраз.
Ночью после многих часов рыдание дождя стало затихать. Почти всю ночь я слушала в полусне, как холодная монотонность дождя колотила в оконное стекло моей комнаты. Раздирающий душу вой ветра ежеминутно хлестал где-то высоко в воздухе, и певуче волновалась вода, передвигая свои быстрые ладони по стеклу. Потом опять глухо замирали отголоски снаружи.
Моя душа, скорбно сознающая в себе весь мир, была здесь между простынями как между людьми. Рассвет, равно как счастье, опаздывал. Это время ожидания, казалось, затягивалось до бесконечности.
Пусть рассвет и счастье никогда не придут! Я была бы избавлена от разочарования.
И опять я услышала отголоски извне: отзвуки шума запоздалой автомашины, проезжающей возле моего дома. Ее шум нарастал из глубины улицы, взорвался с грохотом под моим окном и исчез на другом конце, потонул в конце сна, который не приходил. Время от времени где-то хлопали парадные двери. Иногда был слышен бултых шагов по тротуару. Иногда это было много шагов. Они разносились громким эхом и обрушивались на неподвижность моего ожидания.
Потом возвращалась тишина, а дождь все шел по-прежнему. Когда я открывала глаза из мнимого сна, по слабо видным во мраке комнаты стенам плавали отрывки мечтаний о будущем, расплесканный свет, четные огоньки и какие-то куски небытия, которые двигались то вверх, то вниз.
Мебель была теперь больше, чем днем, и казалась абсурдными пятнами мрака. Дверь как будто переменила свой цвет, а окна я вообще не могла различить, я его только слышала. Дождь опять забарабанил сильнее.