Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу: 1939-1941 годы

В соглашении было оговорено, что «1. Переданные из Германии в СССР методы будут держаться в секрете; 2. Советская сторона товарами, которые будут производиться с помощью переданных приспособлений, установок и предметов, не будет конкурировать с германскими фирмами на мировом рынке»[1057]. Это относилось и к вывозу специальных машин, поставлявшихся в рамках переданных технологий и производившихся тогда только в Германии. Советское руководство видело в торговом соглашении средство укрепить промышленную базу СССР за счет новых технологий и оборудования. Как отмечают германские историки, «по всей видимости, Сталин со своей стороны намеревался извлечь максимальную выгоду из экономических отношений и заставить германскую военную экономику в значительном объеме работать на СССР. Это, без сомнения, отвечало его интересам в затяжной войне на истощение крупных капиталистических государств»[1058]. Экономические связи с Германией позволяли также форсированно готовиться к войне и наращивать советское производство вооружений посредством «целенаправленного освоения экспорта технологии из Германии»[1059]. При том, что подобные товары практически не продавались Советскому Союзу Англией, Францией и США, германские поставки, более 1/5 которых было оплачено германским же кредитом 1939 г.[1060], играли важную роль в развитии советского ВПК. Вместе с тем советская сторона покупала в Германии только те товары, в которых действительно нуждалась, что было условием советских поставок в рейх. Советские закупочные комиссии достаточно хорошо изучили германское производство, что позволяло не только делать более выгодные заказы, но и получать общее представление о германском военно-экономическом потенциале.

На Германию приходилось в 1940 г. 52,2 % советского экспорта, в том числе 49,9 % всего советского экспорта удобрений, 77,7 % асбеста, 62,4 % хромовой руды, 40,7 % марганцевой руды, 75,2 % нефти, 66,1 % хлопка и хлопковых отходов, 64 % льна и кудели, 45,9 % пеньки и пеньковых отходов, 71,2 % тряпья и лоскута, 30,8 % листового табака, 95,8 % лесоматериалов и фанеры, 85,4 % кишек и желудков скотских, 95 % бобовых и 77,6 % зерна[1061]. Хотя германская торговля с СССР также возросла почти в 10 раз, доля советского импорта в 1940 г. составляла всего 7,8 %, а в первой половине 1941 г. – 6,3 % общего германского импорта[1062]. Поэтому мнение К. Хильдебранда, что «главным образом русские военные (? – М.М.) поставки в Третий рейх помогли преодолеть внешнюю зависимость Германии от сырья и продовольствия»[1063], не соответствует действительности. Гораздо большее значение для Германии имел транзит товаров через советскую территорию на Ближний и Дальний Восток. Так, в апреле – декабре 1940 г. через СССР прошло 59 % германского импорта и 49 % экспорта, а в первой половине 1941 г. соответственно 72 % и 64 %[1064].

Основной проблемой в историографии считается вопрос о том, кому были более выгодны советско-германские экономические связи. В литературе приводятся разные данные на этот счет (см. таблицу 23), а выводы исследователей колеблются в диапазоне от утверждения, что СССР вложил в экономику Германии более 200 млн марок, до вывода о том, что Советский Союз оказался должен более 100 млн. марок. Как бы то ни было, следует учитывать, что в отличие от сырьевых поставок в Германию, которые довольно быстро расходовались, в том числе и на выполнение советских заказов, СССР получал технику, оборудование и технологии, то есть товары длительного пользования, которые использовались все годы войны 1941–1945 гг. Поэтому трудно не согласиться с утверждением В.Я. Сиполса, что более выгодными экономические связи оказались «тому, кто одержал победу в войне»[1065].

Таблица 23. Размеры взаимных поставок (в млн марок)[1066]