Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу: 1939-1941 годы

Вопрос о начале советско-германской войны всегда был одним из центральных в отечественной историографии и рассматривался преимущественно в идеологическом аспекте борьбы фашизма и коммунизма. Важная роль, которую сыграл Советский Союз в разгроме Германии во Второй мировой войне, ретроспективно использовалась в историографии для доказательства тезиса о том, что война на Востоке была для германского руководства главной целью, определявшей все остальные действия Берлина. Объясняя неудачное для Красной армии начало войны, отечественная историография, вслед за сформулированной в речи И.В. Сталина от 6 ноября 1941 г. идеей о «нехватке у нас танков и отчасти авиации»[1738], делала упор на количественное и качественное превосходство вооружений противника, подгоняя под этот тезис все статистические данные. Лишь в конце 1980‐х гг. в литературе появились более объективные сведения на этот счет, и в начале 1990‐х годов традиционная точка зрения была окончательно опровергнута. Однако наметилась тенденция: пользуясь неясностью вопросов качественного состояния вооружений, под этим предлогом сводить на нет советское количественное превосходство, и тем самым в новом виде реанимировать старую версию о немецком превосходстве[1739]. Ныне имеется возможность непредвзято рассмотреть вопросы о месте войны с СССР в стратегии Германии 1940–1941 гг. и о соотношении сил сторон на советско-германском фронте к началу войны.

В мае – июне 1940 г. Германии удалось кардинально изменить стратегическую ситуацию в Европе, вывести из войны Францию и изгнать с континента английскую армию. Естественно, что победы вермахта породили в Берлине надежды на скорое завершение войны с Англией, что позволило бы Германии бросить все силы на разгром СССР, а это, в свою очередь, развязало бы ей руки для борьбы с США. Не случайно именно в июне – июле 1940 г. традиционные антисоветские намерения германского руководства стали приобретать конкретное оформление. Однако в ходе «мирного» наступления на Англию в июле 1940 г. стало ясно, что скорого прекращения войны ожидать не следует. По мере развития военно-политических событий летом 1940 г. германскому руководству пришлось решать чрезвычайно сложный стратегический вопрос: следует ли сначала до конца разгромить Англию или же надо двинуться на Восток, сокрушить СССР, а потом уже сосредоточиться на войне с Англией и США.

Подготовка германским командованием операции «Морской лев» показала, что вермахт не располагает силами, способными обеспечить выполнение десантной операции на Британские острова. Цена же неудачного десанта была бы в политическом плане чрезвычайно велика. Кроме того, основные военно-политические события постепенно смещались в бассейн Средиземного моря и в Юго-Восточную Европу, что также привлекало внимание Берлина. Поэтому если в июле – августе 1940 г. германское командование практически не занималось планированием действий за пределами Европы, то по мере роста сомнений в осуществимости скорого вторжения в Англию и в эффективности применения против нее других средств военного воздействия периферийная стратегия приобретает все больший вес в германских планах войны против англичан. 12 августа ОКВ отдало распоряжение подготовиться к возможной переброске танковых сил в Северную Африку для наступления к Суэцкому каналу, если «операция «Морской лев» не будет проводиться в этом году». 13 августа начальник штаба оперативного руководства ОКВ генерал-полковник А. Йодль подготовил для А. Гитлера докладную записку с оценкой обстановки, в которой предлагал для достижения капитуляции Англии пойти на «значительно более тесное военное сотрудничество держав оси, чем то, какое было до сих пор». Для этого следовало:

«а) продолжать воздушную войну до ликвидации в Южной Англии военно-промышленной базы страны. Все итальянские военно-воздушные силы, не введенные в действие в настоящее время в эти воздушные бои, должны быть использованы в них;

б) расширить подводную войну, ведущуюся с французских баз, введя в действие половину всех итальянских подводных лодок;

в) захватить Египет, если потребуется, с немецкой помощью;

г) овладеть Гибралтаром по согласованию с испанцами и итальянцами;

д) отказаться от проведения операций, без которых можно обойтись для победы над Англией и которые преследуют лишь военные цели, легко достижимые после победы над Англией (Югославия)»[1740].

Однако на практике все эти предложения оказались благими пожеланиями, поскольку они не вызвали особого энтузиазма ни у итальянского, ни у испанского, ни тем более у вишистского правительств. Руководство Италии пока еще надеялось вести собственную параллельную войну с Англией, а Испания и Франция не спешили слишком тесно сближаться с Германией, выжидая развития событий. Таким образом, Германии не удалось в 1940 г. выполнить основную стратегическую задачу войны на Западе – полностью вывести из войны Англию и развязать себе руки для борьбы на других направлениях.