Упырёк (ЛП)

Возможно, что из Сольме он вернётся в Азельму не просто победителем — кандидатом в Вершители. Ведь один из трёх глав Вершины сложил полномочия. Верхушка Ордена Отражений не может быть долго обезглавленной, и раскрыв в одиночку заговор Тёмных, да зачистив целый участок Светлых, предавших дело Комитета, да изловив заговорщиков с Светлой стороны, да впридачу арестовав Генерала ложи… Гисли сладко зажмурился. Всю жизнь к этому идти и оказаться в шаге от цели — вот что значит хорошая работа. Прибавить сюда прошлое дело, которое по сути сделали за него другие, он только и успел, что появиться вовремя и расставить точки… И всё — тяжёлое детство, прошедшее в обучении у жёсткого, сварливого человека, и юность в бесконечных тренировках, и молодость, проведённая в постоянной беготне по мелким делам, и всевозможные интриги в более высоких кругах — всё окупится сторицей, когда он, Гисли, станет Вершителем. С такими, как Вендела, он сможет разделываться одним движением брови. Но её он не забудет. Упрямую, резкую, почти красивую жертву, переступив через которую, он достанет до вершин…

***

Возок остановился резко. От толчка Кэри чуть не упала. Стражники не сделали ни малейшего движения, чтобы её поддержать. Налетев на Гисли, Кэри отпрянула. Наручники больно резанули запястья.

— Выхооодим! Приехалиии! Выхоооодим! — крикнули снаружи. И послышался топот ног. Многих ног.

Эдвард распахнул дверцу возка и показал ладонью, что пора покинуть экипаж.

Вперед вышли два стражника, затем пришла очередь Кэри. Двое других и Гисли выбрались за нею.

Вендела обвела глазами отряд, выстроившийся перед вторым возком. Она насчитала десять человек, с теми, кто ехал с нею, выходило пятнадцать. Шевроны на рукавах десятка солдат были не синие с серебром, не цветов Сольме. Золото и две полосы, чёрная и белая. Ловцы из Азельмы. Те, наверное, появления которых Гисли ждал «на следующий день». Они что, пешком из столицы добирались? Или хитрый дознаватель их каким-то образом придерживал?

— У меня ведь есть право на последнее желание? — спросила она.

— Если только оно не касается вашего освобождения, — картинно поклонился Гисли. — Вы можете попросить последнюю сигарету, последнюю чашку вина или…

Он не торопясь подтянул идеально сидящие на длинных пальцах жёлтые перчатки и закончил:

— Чей-нибудь прощальный поцелуй.

— Нет, — покачала головой Кэри. — Я бы хотела, чтобы меня убили вы, эн Гисли. Я знаю, что вы не являетесь палачом, что вы дознаватель. Но это было бы знаком того, что… вы лично заинтересованы в моей смерти. Из ваших личных убеждений. Мне не хочется быть жертвой машины так называемого правосудия, потому что машины слепы.

— Какая забавная просьба, — задумчиво сказал Гисли. — Но если вы, эна Вендела, на что-то такое надеетесь…

Он оглядел отряд ловцов, потёр пальцами о пальцы — мягко скрипнула жёлтая кожа перчаток. Лица столичных ловцов выражали некоторую неуверенность. Тёмными магами тут и не пахло. Кэри ощутила их эмоции — неловкость, недоумение, даже робость. Они не понимали, зачем их позвали. Почему не казнить преступницу как положено — на заднем дворе тюрьмы или публично, на площади, при народе?

Гисли хлопнул в ладоши, добиваясь внимания.

— С минуты на минуту могут появиться злоумышленники, — сказал он громко. — Среди них будут и Тёмные маги, и Светлые. Возможно, это новая ветка небезызвестной ложи Смуты. Не имеет значение, кто они. Это преступники, и их надлежит изловить или подстрелить. Старайтесь оставить их в живых, но если не получится — убивайте. Прошу быть наготове.

Затем он взял Кэри за плечо и развернул в сторону от дороги, людей и двух возков.

— Шептон, Роббс, за мной, — скомандовал Гисли и два охранника покорно пошли следом за дознавателем и Венделой. — Вы знаете, эна Вендела, мне приходилось и казнить тоже. К тому же, не хочу хвастаться, но стрелок я прекрасный.

У обрыва охранники, державшие Кэри под руки, расступились. Гисли снял перчатки, снова потёр пальцы о пальцы, будто у него зудели подушечки.

— Не знаю, на что вы рассчитывали с вашей странной просьбой, но я не дам вам ни малейшего шанса.

И он сделал приглашающий жест — словно не расстреливать её привёл, а в танцевальную залу!

От реки тянуло сыростью, пахло влажной землёй и гнилой древесиной.

— Роббс, Шептон, далеко не уходить, — скомандовал Гисли.

Кэри оглянулась назад — там, под высоким обрывом, клокотали буруны Ирха.

— Скалы, пороги, — сообщил Гисли. — Даже если захотите спрыгнуть…

Он словно сам тянул время. Ждал, когда её начнут освобождать? Но это уж совсем странно.

— Не беспокойтесь, эн Гисли, не захочу, — Вендела уже осмотрелась по сторонам. Кожей ощущала нервозность охранников и даже Гисли. Все ждали нападения. Вот и Гисли, видимо, важнее это самое нападение, чем её, Кэри, расстрел.

Вот если бы они знак какой-нибудь подали, что они здесь, рядом. Тогда она бы уж начала…