Упырёк (ЛП)

Сарвен дёрнулся так, словно ему воткнули в сердце клинок. Что он может знать, этот старик? Знает ли он про то, как Дард, пытался убить своего недруга, как умерла Анстис? Как он оживил Светлого мага и ощущал при этом невероятное удовольствие, потому что думал, что ради этого убил ненавистного мага ложи Боли…

Вот оно, то самое слово — «боль».

— То есть у меня должен был быть под рукой свеженький труп, который я бы оживил, чтобы окончательно умер… умер этот?..

— И ты должен будешь подарить кому-то жизнь.

Сарвен снова вздрогнул. Последние слова сказал не Лэмб Хэмптон-Такер — их произнесла Хелли Рэй. Низким, приятным голосом, которым она словно ласкала присутствующих. Дард и не ожидал от неё таких тёплых нот.

Хелли села на землю, на нежную юную траву, пробивавшуюся сквозь сухой дёрн. Закурила, передала коробку с сигаретами Такеру. Долго смотрела прямо перед собой.

— Но для этого подойдёт не всякий труп, — сказала Хелли. — И даже не всякий абсолютно свежий, только что убитый… человек должен умереть добровольно, понимая, на что идёт, и доверяя тебе.

— Если что-то пойдёт не так — он ведь уже не сможет жить, — добавил Такер. — Стоит хоть чуть-чуть упустить время, и всё — воскрешение не удастся. У тебя будет всего лишь ходячий труп, который вскоре начнёт коченеть, а потом — гнить. А ведь доверять тебе сможет только близкий человек.

— Понятно, — сказал Дард. — То есть у меня всё равно бы не вышло, но теперь хотя бы понятно.

— Почему не вышло бы? Я слышал, ты был не один там, в храме, господин! — удивилась Хелли.

— Не один, — ответил Упырёк. — Но близким того человека никак не назовёшь. У меня нет близких людей.

— Угу, — радостно прогудел Руд Молчун. Его голос прозвучал совсем близко.

— Поехали, поехали! Эй, Тоби, Тоби! Куда это ты повёл девочку? Мы уже собираемся ехать дальше! — квакнул Гэри Шиповник.

— Кажется, всё уже в порядке. Мы можем ехать дальше, господин. Селение стихийников уже совсем недалеко, — сказал Такер невозмутимо.

Тоби и Бертина уже бежали от ручейка вверх по склону, к дороге и фургону. Бежали вперегонки, смеясь и толкаясь. Надо же, они вполне подружились. Быстро этот парень заводит знакомства. Пожалуй, позже стоит сделать ему внушение о том, каким должен быть настоящий некромант: одиноким, независимым, а если женщину вожделеет — то взять своё, а потом как можно скорее бросить. Пусть мальчишка привыкает быть одиноким мрачным магом ложи Смерти… Хотя сейчас ему ещё рановато об этом думать — мал пока.

— Сначала заглянем в тот храм, — Дард указал на заброшенную деревню и остроугольную крышу церкви. — Мне кажется, я там кое-что забыл с месяц назад.

И фургон, стронувшись с места, повернул к деревеньке.

***

Вопреки здравому смыслу, Сарвен Дард опасался, что умертвие будет подстерегать его в храме. Он вошёл первым, держа меч наготове, чуть ли не шарахаясь от каждой тени. Вошёл, и вздрогнул, когда Хелли снаружи высадила раму с разбитым стеклом и взобралась на подоконник.

Нет, никого тут не было. Дард прошёл по пустому маленькому залу, оглядываясь и ища неизвестно что. Как бывший священник оказался запертым здесь? Не одним же только ликом Спящего удерживал его храм? Чья воля сумела смирить умертвие, заключить его в стенах, как он оказался скованным? У Дарда не было ни единого предположения.

Он покосился на Такера. Может быть, умный и опытный советник подскажет?

Солнце золотило стены с хлопьями краски. Лицо Спящего бога на фреске ещё сильнее потускнело и облупилось. Краска там, где были сомкнутые веки Спящего, осыпалась совсем, остались только серые дыры. Зато лик Смерти напротив бога стал как будто чётче и ярче.

Самое жуткое — что глаза у неё на этот раз были закрыты не до конца. Виднелась серебристо-серая радужка с тёмным контуром, часть зрачка. Она словно подглядывала за ними. Но Сарвен Дард отчётливо помнил, что изображение Смерти месяц назад не подсматривало сквозь ресницы, её веки были плотно сомкнуты. Как будто какой-то безумный художник пришёл сюда и подрисовал лик на стене. Упырька пробрала дрожь — очень уж по-настоящему выглядел лик Смерти. И сходство с той, что явилась ему, получилось потрясающим. Как он раньше не замечал? Может, свет не так падал?

Сарвен подошёл к изображению и коснулся пальцами розоватых век. Тут же отдёрнул руку — стена нагрелась от лучей солнца, падавших на фреску, и он словно коснулся живой кожи, а не слоя краски.