Ур

СТИВЕН КИНГ УР

I – Эксперименты с новыми технологиями

Когда коллеги, подчас насмешливо приподнимая брови, спрашивали Уэсли Смита – зачем ему этот гаджет (устройство все называли «гаджет»), он отвечал, что экспериментирует с новыми технологиями, хотя это было неправдой.

Гаджет под названием «Киндл» он купил из-за желания сделать назло.

Интересно, думал он, приходило ли в головы рыночным аналитикам «Амазона» включить такую причину покупки в свои товарные опросы. Вряд ли. От этой мысли возникало легкое чувство удовольствия. Но еще большее удовольствие он надеялся испытать от удивления Эллен Силверман, когда она увидит его новое приобретение. Этого пока не произошло, но произойдет обязательно. Кампус, в конце концов, небольшой, а новая игрушка (устройство, во всяком случае, пока, он называл новой игрушкой) появилась у него лишь неделю назад.

Уэсли преподавал на английском отделении колледжа Мура в штате Кентукки. И, как все преподаватели английского, был уверен, что где-то внутри него скрыт большой роман, который предстоит когда-нибудь написать. Колледж Мура относился к учебным заведениям, которые называют «хорошей школой». Коллега Уэсли по английскому отделению (а точнее, его единственный друг) однажды растолковал смысл этих слов. Приятеля звали Дон Оллман, и при знакомстве он любил говорить: «Я из «Братьев Оллман»[1]. На тубе играю» (на самом деле играть он ни на чем не умел).

– Хорошая школа, – объяснил он, – это школа, о которой дальше тридцати миль от нее никто не слышал. Ее называют хорошей, потому что никто не может сказать о ней ничего плохого, а большинство людей – оптимисты, даже если отрицают это. Те, кто называет себя реалистами, чаще всего – самые большие оптимисты.

– И поэтому ты реалист? – как-то спросил его Уэсли.

– Я думаю, что мир в основном населяют говнюки, – ответил Дон Оллман. – Ты знаешь, что это значит.

Колледж Мура не был хорошей школой, как, впрочем, и плохой. На шкале качества обучения он занимал место чуть южнее «посредственного». Для большинства из трех тысяч его студентов обучение здесь было платным, многие из них после выпуска устраивались на работу, и редко кто шел (или пытался пойти) на получение ученой степени. Студенты частенько выпивали и, конечно, устраивали вечеринки, на шкале которых колледж Мура располагался чуть севернее «посредственного». Среди выпускников попадались и политики, но обычно мелкого пошиба, которым не удавалось достичь больших успехов даже с помощью взяток и бюрократических хитростей. В 1978 году одного из выпускников колледжа Мура избрали в Палату представителей Конгресса, но всего через четыре месяца он внезапно умер от сердечного приступа, и ему на замену пришел выпускник Бейлора.

Что в колледже заслуживало внимания, так это его спортивные команды – футбольная и женская баскетбольная, обе выступавшие в третьих дивизионах. Команда по футболу («Сурикаты») слыла одной из худших в Америке, выиграв всего семь игр за последние десять лет. Слухи о ее расформировании не утихали. Нынешний тренер футболистов был наркоманом, который всем рассказывал, что он двенадцать раз смотрел «Рестлера», и никогда не плакал, когда Микки Рурк говорил своей забытой дочери, что он – жалкий кусок мяса.

Женская же баскетбольная команда заслуживала интереса в хорошем смысле слова, особенно учитывая то, что спортсменки в основном были не выше метра семидесяти ростом, и готовились стать менеджерами по маркетингу, специалистами по закупкам или (если повезет) персональными помощниками Больших Шишек. За последние десять лет «Леди Сурикаты» восемь раз становились чемпионами конференции. Тренировала их бывшая подруга Уэсли, бывшая – с прошлого месяца. Эллен Силверман как раз и была причиной злости, из-за которой он купил «Киндл» у «Амазон Инкорпорейтед». Точнее… Эллен и еще парень по фамилии Хендерсон с курса введения в современную американскую литературу.

* * *

Дон Оллман утверждал, что посредственным был и факультет. Не ужасным, как футбольная команда – это, по крайней мере, вызывало бы хоть какой-то интерес – а именно посредственным.

– А мы? – задал вопрос Уэсли.

Они сидели в кабинете, который делили на двоих. Если к одному преподавателю приходил на консультацию студент, второму приходилось уйти. Большую часть осеннего и весеннего семестров это не было проблемой, поскольку студенты всегда тянули с консультацией до последнего. Да и тогда являлись лишь те старшекурсники, которые привыкли с начальной школы клянчить хорошие оценки. Дон Оллман говорил, что его иногда посещали фантазии об аппетитной студентке, одетой в футболку с надписью «ТРАХНУСЬ ЗА ПЯТЕРКУ», но в жизни такого не случалось.

– Мы? А что мы? Посмотри на нас, приятель.