Этот вопрос вывел Уэсли из состояния транса. Он осознал, что только что рассказал обо всем коллеге. Не хотел, но рассказал. И пути назад теперь не было.
– Правда. А я сказал: «Ты, сука необразованная, это же книга первого издания, которую я взял у отца».
Дон Оллман безмолвно уставился на него.
– И она ушла, – печально произнес Уэсли. – С тех пор я не видел ее и не говорил с ней.
– Даже не позвонил, чтобы извиниться?
Позвонить Уэсли пытался, но в ответ услышал лишь автоответчик. Ему в голову приходила мысль приехать к дому, который Эллен снимала у колледжа, но он побоялся, что она воткнет вилку ему в лицо… или в другую часть организма. Кроме того, ему не казалось, что произошедшее – целиком и полностью его вина. Она не дала ему даже
Дон Оллман некоторое время сидел молча, барабаня пальцами по тощей груди. За окном ветер проносил через двор колледжа ноябрьские листья. Затем проговорил:
– Уход Эллен имеет отношение к этому? – он кивнул в сторону нового электронного друга Уэсли. – Ведь имеет, да? Ты решил читать с компьютера, как все мы. Но… зачем? Чтобы вернуть ее?
– Нет, – ответил Уэсли, потому что не хотел говорить правду: по причинам, пока не до конца ему понятным, он купил гаджет, чтобы ей отомстить. Или высмеять ее. Или что-то в этом роде. – Совсем нет. Я просто экспериментирую с новыми технологиями.
– Ну да, – сказал Дон Оллман, – а я – новый Поэт-лауреат.
Хотя на парковке А стояла его машина, Уэсли предпочел пройти две мили до своей квартиры пешком, как часто делал, если хотел подумать. Он медленно шел по Мур-авеню, сначала мимо студенческих клубов, потом мимо жилых домов, из окон которых гремели рок и рэп, затем мимо баров и ресторанчиков, которые служили системой жизнеобеспечения для любого маленького колледжа Америки. Был здесь и магазин, продающий подержанные учебники и прошлогодние бестселлеры за полцены. Заведение выглядело пыльным и унылым, посетители заходили в него редко. Потому что все сидят дома и читают с компьютеров, подумалось Уэсли.
Бурые листья кружились у ног, портфель постукивал о колено. Внутри лежали учебники, книга, которую он читал для удовольствия («
– Будешь записывать идеи для своих книг, – сказала она.
Тогда стоял июль, их отношения были возвышенными, и остальные жители кампуса словно не существовали для них. Пустой блокнот содержал больше двухсот страниц, и только первая была исписана его большими прямыми каракулями.
Вверху страницы (печатными буквами) было написано: РОМАН!
Ниже:
И
И
Ниже располагалась последняя идея, написанная сразу после того, как Эллен швырнула
Пожалуй, это лучшая идея – писать о том, что ты знаешь, все эксперты с этим согласны. Но он просто не мог продолжить. Разговор с Доном вышел довольно тяжелым. И это учитывая, что он был не до конца честен. Хотя бы в том, как сильно хотел ее вернуть.