Ураган

– Джунипер говорила, что кроты – это зверьки, живущие под землей, – заметил Лукас.

Рофэн кивнул.

– В парках улья нет кротов. Возможно, потому, что их раскопки вредят дренажной системе. Снаружи я их тоже не видел, но натыкался на кучки земли там, где кроты рыли свои норы.

– По словам Джунипер, назвать кого-то кротом – это оскорбление, – сказал Лукас. – Она также заверила, что зрячий крот – это уважительное прозвище, но тут я не уверен в ее искренности.

– Тогда, в шесть лет, я не знал, почему мальчишка так меня назвал, но по интонации понял, что он грубит, – ответил Рофэн. – Я огрызнулся в ответ, мы подрались, свалились в ручей и… – Он покачал головой. – Во второе путешествие на морскую ферму мне исполнилось двенадцать, поэтому его я помню лучше. Мы добирались туда четыре дня, неделю провели на побережье и пять дней возвращались, поскольку пошли более длинной и интересной дорогой.

Рофэн помолчал.

– Это был мой последний долгий поход с семьей. Перейдя на подростковый уровень, я мог ускользать лишь на пару дней.

Меган смотрела на него в замешательстве.

– Ты сказал, что поход продлился шестнадцать дней. Твои родители очень надолго оставили работу.

– Мои родители работают во Внешке, – объяснил Рофэн. – Они относятся к самому улью, а не к станциям обеспечения. Но у всех сотрудников один график: несколько недель дежурства, следующие несколько – перерыв.

– Такой распорядок выглядит очень щедрым, – сказала Меган.

Меня разозлило ее замечание; оно как будто подразумевало, что родители Рофэна вносят недостаточный вклад в жизнь улья, но я напомнила себе новое правило – не критиковать Меган – и промолчала.

– Думаю, совершенно разумно предоставлять людям долгие отпуска, чтобы восстановиться после огромного стресса, вызванного работой в условиях Внешки, – заметила Николь.

– Все не так уж сложно, – возразил Рофэн. – В любом случае, долгие отпуска облегчали моим родителям участие в походах. Единственной проблемой было найти для меня и моего брата отговорки, чтобы пропустить школу.

– Учитывая твои воспоминания о посещении морской фермы в двенадцать лет, что ты думаешь о моих тревогах? – спросил Лукас. – Считаешь, я слишком пессимистично настроен?

Рофэн скривился.

– Боюсь, ты настроен недостаточно пессимистично. Как я уже говорил, мне ничего неизвестно об обществе на ферме, зато известно о ее физическом расположении. Ты, очевидно, не понимаешь тамошнего распорядка. Все люди на ферме располагают квартирами в миниатюре улья, называемой Убежищем, но большинство в этих квартирах не живет, а пользуется ими, чтобы переждать основные шторма.

Мы все потрясенно смотрели на Рофэна.

– Почему люди не живут в своих квартирах? – напряженным тоном спросил Лукас.

– Потому что предпочитают жилье на земле и с окнами, – ответил Рофэн. – Дома, рассеянные на большой территории вокруг Убежища. Как правило, в каждом доме живет одна семья.

Лукас пробежался пальцами по волосам.

– О территории какой величины мы говорим, Рофэн?

– Перед этим совещанием я проверил карту морской фермы, составленную ассоциацией бродяг. Территория разделена на четыре региона, и площадь вне города соответствует примерно одному уровню улья.

– Что? – Меган неверяще тряхнула головой. – Зачем всего двадцати тысячам человек требуется такое большое пространство?

– Не знаю, – сказал Рофэн. – Я смутно представлял, что это как-то связано с их работой, но никогда не изучал в деталях, чем занимаются люди на морской ферме. Наша группа бродяг разбивала лагерь рядом с Убежищем, и моя семья, в основном, проводила время на пляже.

Он улыбнулся своим воспоминаниям.

– Помню, я пару раз наблюдал, как выходит рыболовецкая флотилия, а однажды мы пошли посмотреть на ближайшие дома. Наибольшее впечатление на меня произвела еда. Некоторые блюда походили на наши, другие ну очень отличались. – Рофэн пожал плечами. – Мы легко можем избежать проблем с едой, взяв запасы с собой, но большая площадь фермы осложнит наше расследование. По улью мы путешествуем на экспресс-лентах, эскалаторах и лифтах. Там же есть лишь несколько электрических транспортных средств, передвигающихся вдоль одной широкой мощеной дороги. Если вы хотите попасть куда-то еще, то должны идти пешком или ехать на лошади.

– Что такое «лошадь»? – спросил Лукас.

– Это очень крупное животное с четырьмя ногами. Вы сидите на его спине, и оно вас везет. – У нас от такого объяснения лица вытянулись; а Рофэн рассмеялся. – Я видел людей на лошадях на ферме, но никогда не пытался ездить так сам. Не думаю, что мы реально сможем путешествовать подобным образом, значит, придется ходить. А вы уже провели достаточно времени во Внешке, чтобы знать, как долго добираться куда-то пешком.

– Мы сможем путешествовать самолетом, – предложил Адика.

– Не в суровых погодных условиях, – возразил Рофэн. – До нового года осталось лишь три недели, значит, во Внешке середина зимы. Мы должны быть готовы к снегу, штормам и даже ураганным ветрам.

– Что такое «ураганные ветра»? – спросил Лукас.