Ураган в сердце

Карр пожал его руку, выдавил из себя улыбку, теперь уже точно понимая, что ему не до улыбок.

– Если бы было всего две стороны, было б гораздо легче.

– Да, я уверен, что это верно, – произнес Старк, которого вдруг что-то странным образом обеспокоило, и он зашагал рядом с направившимся к двери Карром. – Есть еще один, последний, пункт, который, по-видимому, следовало бы иметь в виду. Ранее мы уже касались этого в разговоре, отношения Джадда с мистером Краучем, насколько они важны для него?

– В каком смысле?

Старк казался непривычно смущенным, совсем не по своему нраву, во всяком случае, не по тому нраву, какой он всячески старался выказать до сих пор.

– Жаль, что мне нельзя быть совершенно откровенным и прямым в этом. Однако что ж, рассчитывать на них в будущем не следует. – Лицо его исказилось, словно от муки. – Мистер Крауч уже немолод, я не говорю вам ничего такого, что не было бы очевидным, у него возраст, когда большинство людей начинают подумывать об уходе на покой.

Аарон Карр почувствовал, как на мгновение ему свело мышцы над лопатками, как прошило ощущение озноба.

– И это неизбежно?

Старк уставился на него взглядом, в котором коротко брошенное: «Такое возможно», – читалось как провозглашение истины, открыто признать которую он не осмеливался. После чего он круто развернулся на каблуках и пошел обратно к своему столу.

Аарон Карр вышел из здания, сел в свой «Фольксваген», завел мотор и еще долго сидел, пока вдруг до него не дошло, что ему по-прежнему необходимо ехать в Балтимор.

4

Выполнить данное Мэри слово и поговорить с доктором Рагги оказалось делом более занимательным, чем ожидал Джадд Уайлдер. Медсестра оказалась права, назвав индийца человеком одиноким, погибающим без общения и изголодавшимся по разговорам. Стоило только пройти тягучим одной-двум минутам, пока Рагги неукоснительно следовал роли замены лечащего врача, и попросту упомянуть его родину, как он тут же взмыл в полет восторженных воспоминаний.

Индия, которую вспоминал и описывал доктор Рагги, стояла слишком далеко от того, что испытал сам Джадд Уайлдер, и не могла вызвать в его памяти ничего неприятного. Сказывалась разница в возрасте. До Джадда Уайлдера с трудом но дошла та истина, что в годы его военной службы в Индии Рагги был всего лишь совсем мальчиком, настолько юным, что годы войны прошли мимо его сознания, оставив разве что самые мимолетные воспоминания.

– Да-да, я помню, как приехали к нам в Кочин американские солдаты, в отпуск, – припоминал Рагги. – Дом, где жила наша семья, понимаете, стоит очень близко от моря… вы бы, наверное, назвали это лагуной… и американцы, много их, двадцать или тридцать, я бы сказал, они взяли у рыбаков такие маленькие лодки и устроили большие состязания, гонялись наперегонки, плавали. На них было совсем мало одежды, понимаете, и для меня вид их был странен, и вот я несусь к своему отцу и спрашиваю: «Что за болезнь у этих людей, если у них такая кожа?» А он мне объясняет, что это не болезнь, все это только из-за того, что они – белые люди, потому и показались мне такими странными. Тогда я ему говорю: «Но ведь это неправда, что они белые, отец, они с головы до ног розовые, а разве это не признак лихорадки?» А он тогда мне говорит… он большой шутник был, мой отец… чтобы я хорошенько запомнил: такая у белых людей натура, что они всегда из-за чего-то в лихорадке.

Рагги закончил рассказ, смеясь от удовольствия, но тут же оборвал смех, приняв озабоченный вид.

– Прошу вас, вы не должны обижаться. Я ведь только…

Джадд успокоил индийца, поддержав его смех и согласившись, что отец Рагги был прав, потом спросил:

– Ваш отец тоже доктор?

– Да-да, это наш семейный долг, мой отец, а до него его отец и еще много поколений до этого. Только это аюрведическая медицина, понимаете. Я первый, кто…

– Аюр… как?

– Аюрведическая, – с готовностью подсказал Рагги. – Она основана на древних священных писаниях аюрведы[15]. Нет-нет, вы не должны улыбаться. Вы ведь думаете о чем-то очень примитивном, да? Нет, это совсем не то. Это очень… не знаю, как поточнее сказать… изощренно и мудро. – Черные глаза индийца запылали горящими угольками. – Многое из того, что очень ново для европейской медицины, уже давным-давно применялось в аюрведе. Так, доктор Карр говорит: эти вещи настолько новы, что американские медицинские журналы до сих пор отказывают им в публикации, потому что они доказательно не подтверждены еще. Только это неправда. В Индии они подтверждались в течение многих сотен лет.

– Что, например? – словно раззадоривая, спросил Джадд, у кого в душе потеплело от проповеднического пыла Рагги.

– Все это сложно в применении, нужно много лет учиться, чтобы всем этим овладеть… Хотя сам принцип простой. Аюрведа гласит, что нет различия между духом и телом: все это одно неразделимое единство бытия. Болезнь тела – это лишь проявление нарушение порядка в совершенстве такого единства. И именно оно должно быть восстановлено.

– По тому, как вы говорите, это похоже на психиатрию.