Уральский узел

Оставшись без власти Москва — сразу попадает в окружение воинских частей, которым весь этот либеральный разгул уже в одном известном месте[25]. Резко упадут цены на недвижимость и те, кто сдавал квартиры, а сам ездил на Гоа — уже так не смогут. Ну, могут они там что-то замутить… но что? Собрать русские области и объявить суверенитет они не смогут — ну кто поверит в отделение центральной части России от Сибири. Хозяйствовать они не смогут. Простому народу — все эти либералы уже поперёк горла.

И кончится русская фронда так же неожиданно, как и началась…

— Игорь Юрьевич…

Сосед — ошалело посмотрел на меня, потом — потянулся к минералке.

— Нормально.

…

— Все нормально будет.

Чиновник — ох уж эти чиновники — жалко улыбнулся

— Хотелось бы…

* * *

А вот и Москва.

Город древний, город славный. Хотя в этой песне поётся про Екатеринбург — но эти слова подходят и к Москве.

С добрым утром милый город. Сердце Родины моей.

Нас встречала правительственная машина, а Игоря Юрьевича — ещё и машина представительства Челябинской области в Москве. Вот что я не понимаю, это эти представительства в Москве — это что, уже посольства что ли рассылаем. Я — своё закрыл и тем самым нажил себе ещё врагов.

Москва — летела навстречу, грязная, наглая, неухоженная. О разрухе и кризисе говорили то и дело попадающиеся ободранные рекламные конструкции, да множество машин с частными знаками такси — это Бельский разрешил, чтобы хоть немного разрядить обстановку с потерей работы. Попался даже БМВ-7 — такси. Я такое только в Цюрихе видел, но жизнь заставит — ещё не так раскорячишься.

Поселили в Президент-отеле. Я — не стал проплачивать от себя, потому что у меня в Москве была квартира. Просто — собрался и ушёл из отеля, даже не вызывая такси. Дойду пешком.

Москва — напоминала кошку, упавшую с высоты и теперь ошалело оглядывающуюся и пытающуюся понять, что делать. Из видимого — стало намного больше флагов, триколора, были даже наклейки с флагами на стенах — а сами стены и улицы стали грязнее. Понятно — таджиков больше нет и убирать некому. На некоторых машинах были рожи кого-то из политиков, на мосту — строили мемориал Борису Немцову.

Турки, кажется — строили. А может и не турки.

Снова — как из-под земли появились МАФы — малые архитектурные формы, ларьки то есть. Их сноси-сносили, а они лезут как из-под земли. Бизнес — реагировал на ослабление административной хватки власти и покупательной способности населения одновременно. Где-то торговали с рук. Машин меньше не стало — но поразило появление на остановках маленьких автобусиков — Богданчиков, которые до этого можно было увидеть только в Киеве и других городах Украины. Мы раньше на Китае ездили и на своих. Ещё — в одном месте увидел украинцев, прямо настоящих — с чубами. Раньше украинцев тоже хватало — но они нормально пострижены были и чем-то заняты, а эти — просто торчали на остановке.

Появились и бомжи. Было видно, что полиция не справляется.

На Манежку я не пошёл — там тоже какой-то мемориал, что ли делали. Но это — не по мне.

Спустился в метро. Грязь, несанкционированная реклама, много рекламы политической. У некоторых к одежде прицеплен триколор, у некоторых — георгиевская ленточка. Обстановка такая, что можно телефон подзаряжать. У нас в городе такого явного раскола нет.

В квартире своей — я не был уже давно, там скопилось немало пыли. Её я убирать не стал — подключил холодильник и пошёл в Седьмой континент за продуктами, прикидывая, сколько же я потерял на этой инвестиции в недвижимость.

И знаете, что поражает больше всего? Ну, ладно, в семнадцатом нечего было терять кроме своих цепей. А сейчас? Что надо было этой офисной хомоте (от слова хомяк) что она на площадь вышла? Чего не хватало — приключений на ж…? Ну так вот сейчас они их и обрели. А потом, лет … цать спустя кто-то, кто жив остаётся, будет отчаянно писать в своей жэжэшечке: а я так не договаривался! А кто с тобой, перхотью вообще должен договариваться и о чем?

Газ, по крайней мере — ещё был. И тёплая вода. Горячей не было, а тёплая — была. Цены в Седьмом континенте были… нормальные такие. На входе прочитал листовку — какой-то кандидат обещал списать потребкредиты. Это уже клиника. Но многие за этим пойдут — как пошли в своё время за большевиками. Великий урок Владимира Ильича Ленина заключается в следующем: пойми, что действительно нужно людям и дай им это — неважно, насколько это дико, глупо или страшно. Отобрать — потом всегда успеешь.

Смахнул пыль, поставил на варочную поверхность (газовую) кастрюльку. Сыпанул пельменей, задумался.

Я ведь простой, по сути человек. Мне много не надо. Машина, пожрать чего-то. Ну, может, путешествовать время от времени. Но я — стал миллиардером. Меня судьба сделала миллиардером. Ради чего?