Уравнение Гровса с тремя неизвестными

— Конечно, Манила, — хитро улыбнулся Сталин, и тут же его лицо сделалось серьезным, — советские войска перешли Одер в пяти местах и сейчас ведут ожесточенные бои за расширение плацдармов на его левом берегу. Но если Гитлер отдаст приказ нанести по войскам Жукова удар ракетами «Фау-2М» сатомными зарядами, то придется еще долго биться за Берлин. Я несколько часов назад приказал маршалу Жукову повернуть войска на Пенемюнде, чтобы вовремя упредить ракетный удар!

— Маршал Сталин считает, что этот удар возможен? — насторожился Рузвельт, меняясь в лице, — насколько мне известно, у Германии нет атомной бомбы!

— И насколько же Вам это известно? — ухмыльнулся Сталин.

Рузвельт смутился, его лицо выражало обиду наивного мальчика. Было заметно, как он лихорадочно ищет ответ на вопрос Сталина, который с нескрываемым и наигранным любопытством не сводил с него глаз. Такие неожиданные вопросы всегда ставили в тупик его визави, и Иосиф Виссарионович явно наслаждался этим.

— По сведениям нашей разведки, по крайней мере, — выдавил из себя Франклин.

— А как же Гёттинген? — продолжал издеваться Сталин, — ведь именно с удара по этому городу Эйзенхауэр намеревается начать наступление. Сегодня, на первом пленарном заседании мы услышим об этом из доклада генерала Маршалла! Известно, что в Гёттингене, в секретной лаборатории в поте лица трудится ведущий немецкий ученый Отто Ган.

— Мне о лаборатории, по крайней мере, ничего неизвестно, — попытался солгать Рузвельт, — Эйзенхауэр считает этот удар необходимым для успешного наступления, — далее президент попытался отвлечь внимание Сталина от неудобной для него темы, — Первое наступление будет начато через 4 дня, то есть 8 февраля. Затем 12-го будет начато вспомогательное, а большое наступление намечается на 20-е марта. Вы правы, о наших планах на Западном фронте сегодня доложит генерал Маршалл на совещании. Предварительно хотелось узнать мнение маршала Сталина о предоставлении Франции оккупационной зоны на территории Германии.

Два года тому назад, во время моей встречи с Черчиллем в Касабланке, там находился генерал Жиро. Было решено пригласить в Касабланку генерала де Голля, он прибыл туда и заявил, что Франции нужен духовный вождь, каким 500 лет тому назад была Жанна Д’Арк. Генерал де Голль считает себя духовным вождем Франции. На следующий день я снова беседовал с де Голлем и просил его рассказать, как французы могут помочь союзникам выгнать немцев из Франции. Де Голль ответил, что генерал Жиро будет Фошем, а он, де Голль, — Клемансо. Мы сейчас помогаем де Голлю вооружить восемь французских дивизий.

Де Голль не хочет присоединения к Франции германских территорий, а желает лишь принять участие в оккупации рейнских земель. Но англичане хотят сделать Францию сильной державой, имеющей 200-тысячную армию. Она должна будет, в случае новой агрессии Германии, принять на себя первый удар и сдерживать врага до тех пор, пока Великобритания не создаст свою собственную армию. Англичане — странные люди. Они хотят кушать пирог, чтобы он оставался у них целым в руке…

— Рузвельт пытается заговорить мне зубы, — подумал Сталин, — как лиса уходит от прямых вопросов! Но вслух сказал:

— Вы же знаете, этот вопрос о расчленении Германии и оккупационных зонах стоит в повестке дня нашей конференции, и я думаю целесообразнее обсудить его на заседании!

— Наши армии, наступающие с запада и востока, так близки друг от друга, — снова начал отвлекать от неудобной темы Рузвельт, — что было бы желательным Эйзенхауэру общаться непосредственно со штабом наступающих советских войск. Вместе с тем, я хотел бы попросить маршала Сталина, чтобы он разрешил советским военным обсудить с представителями наших вооруженных сил все интересующие обе стороны вопросы во время нынешней конференции.

— Разрешаю, — с наигранным повелением ответил Сталин, — но хотел бы, чтобы в своих прогнозах о ходе предстоящего наступления Эйзенхауэр учел один важный вопрос.

— Какой вопрос интересует маршала Сталина? — учтиво спросил Рузвельт.

— Я имею в виду, как начнут развиваться события, если Гитлер предъявит союзникам ультиматум с угрозой применения атомной бомбы? — хитро прищуриваясь, спросил Сталин.

— Неужели дядюшка Джо знает о попытке переговоров Даллеса с Вольфом? — мелькнуло в голове Рузвельта, — этого не может быть! А что, если Черчилль сболтнул дядюшке Джо лишнего?

— Но у Гитлера нет атомной бомбы! — взвизгнул Рузвельт, — если бы была, то он давно бы применил ее!

— У нас у русских, — с ехидной улыбкой произнес Сталин, — в последнее время появился новый анекдот! Сварливая жена спрашивает супруга: сколько стоит атомная бомба? Муж отвечает: много, наверное, миллиард долларов! Жена улыбнулась и воскликнула: вот бы она к нам в огород упала… и не взорвалась, мы бы вмиг разбогатели!

— Что маршал Сталин хотел сказать этим анекдотом? — спросил Рузвельт, явно нервничая и про себя думая: «Дядюшке Джо всё известно, чёрт побери!»