Уравнение Гровса с тремя неизвестными

— У дядюшки Джо сегодня игривое настроение, — подумал Черчилль, — и это не случайно! Не связано ли оно с тем, что Советы добились успехов в создании своей атомной бомбы?

Сталин и Черчилль, поднявшись, прошли в соседнюю комнату, где у развешенной карты их ждал Александер с указкой в руке. Он долго и подробно объяснял обстановку на итальянском фронте. Сталин понимал, что Черчилль затеял демонстрацию доверия к нему, рассказывая о дислокации войск, что всегда являлось тайной. Сталин смотрел на карту с безразличием и еще раз повторил свое мнение о наступлении немцев в Италии и переброски сил союзников в район Австрии.

— В настоящее время у нас нет свободных сил для такой операции, — возразил Александер, — кроме того, я думаю, сейчас уже поздно начинать ее. Советская армия вступит в Австрию, пока мы будем перебрасывать войска из Италии…

— А Вы фельдмаршал предполагаете пешком перебрасывать войска? — с ухмылкой заметил Сталин, перебивая Александера, — согласен с Вами, пешком долго топать до Австрии! Мы русские говорим в таком случае: хороша ложка к обеду!

— Вы не желаете дослушать фельдмаршала? — вступился за Александера Черчилль.

— Я хотел бы услышать о главном, но не второстепенном, — убедительно ответил Сталин, — я думаю, что генерал Маршалл сегодня будет рассказывать о наступлении на Гёттинген на северном участке Западного фронта!

— Почему маршал Сталин решил, что наше наступление начнется с удара по Гёттингену? — изумился Черчилль, а про себя подумал: «Неужели дядюшка Джо знает о секретной операции по захвату немецкого физика-атомщика Отто Гана?»

— Именно по Гёттингену, — повторил Сталин, улыбаясь в усы, — там находится секретная лаборатория немцев, где работает известный ученый-атомщик Отто Ган! Я считаю такое решение союзников правильным!

Черчилль провожал Сталина в состоянии прострации, окончательно поняв смысл неформальной встречи. Сталин ясно дал понять, что ему всё известно о союзническом закулисье. Об этом нельзя говорить официально на трехстороннем заседании, а только тет-а-тет. Черчилль был выбит из рабочей колеи этой беседой и долго не мог прикурить сигару, не обрезав ее кончик. Сталин приехал в резиденцию Рузвельта спустя двадцать минут. В целях безопасности парк вокруг Ливадийского дворца огородили четырехметровым забором. На его дорожках несла службу охрана, переодетая в штатское, изображая садовников, подрезающих деревья. А у входа во дворец застыли по стойке два наших энкэвэдэшника в форме, вытянувшись в струнку перед Сталиным. Спустя несколько минут в своем кабинете его принял Рузвельт, он улыбался, как и Черчилль при встрече и благодарил за размещение в Ливадийском дворце его резиденции. Рузвельта тронула забота Сталина о его здоровье. Иосиф Виссарионович устроился в предложенном ему кресле, а инвалидную коляску Рузвельта подкатил и оставил напротив кресла улыбающийся негр-телохранитель, двухметрового роста.

— Я благодарен Вам за организацию конференции, — с улыбкой произнес Рузвельт, — мне действительно удобно, что все заседания мы проведем в этой прекрасной резиденции, и мне не придется испытывать трудности с перемещением в инвалидной коляске!

— Мы постарались сделать всё возможное, чтобы Вы чувствовали себя в безопасности и комфорте, — улыбнулся в ответ Сталин.

— Я чувствую себя в Ливадии очень хорошо, — пошутил Рузвельт, — когда я уже не буду президентом, то попрошу Советское правительство продать мне Ливадию. Я очень люблю лесоводство и посадил бы большое количество деревьев на этих горах.

— Только в обмен на Калифорнию, — ответил шуткой Сталин, — Аляску Россия вам уже продала когда-то, хватит!

— Здесь прекрасная природа, — поделился своим впечатлением Рузвельт, — но я уже видел разрушения, которые оставили после себя немцы. Это ужасно, они варвары и я хотел бы уничтожить их теперь в два раза больше!

— Да, — согласился Сталин, — немцы разрушили наши города не только в Крыму, от Сталинграда оставили одни руины, но мы восстановим всё, будьте уверены! …Сами и без иностранных кредитов!

Улыбка сошла с губ Рузвельта, было заметно, как он насторожился. Его информировали о содержании служебного разговора Даллеса с Геверницем, где тот объяснял принцип мирового господства через кредитование СССР и стран Европы. Рузвельт знал уже, о чем говорили Даллес и генерал СС Вольф на первой встрече. Сталин обратил внимание на реакцию Рузвельта и понял, что его слова очень неприятны американскому президенту. Тот постарался перевести разговор на военные операции американских войск на Филиппинских островах.

— На днях на остров Лусон было высажено еще 20 тысяч американских солдат, — поделился тайной Рузвельт, демонстрируя, как и Черчилль, свое доверие к Сталину, — всего сейчас там 150 тысяч войск. Теперь американцы научились производить десантные операции. Я хотел бы знать мнение маршала Сталина, какой из городов будет взят раньше, Берлин или Манила?