Уравнение с неизвестной

Открывать, однако, никто не торопился. Конечно, было поздно уже очень, время за двенадцать перевалило давно, но ему хотелось увидеть Никиту сегодня, завтра он в школу уйдет, на кружки, секции — до вечера его вообще не выловить, а он мог оказаться очень ценным свидетелем. Киселев продолжал упорно нажимать на звонок.

Наконец, за дверью густой мужской бас спросил:

— Кто там?

Киселев вежливо представился и объяснил ситуацию. Дверь открылась. На пороге стоял здоровенный детина, ручища, как кувалды. Под блейзером угадывалось массивное коренастое тело.

За его спиной стояла миниатюрная интеллигентная женщина с короткой стрижкой. Интересная пара.

Их сын Никита оказался мальчиком двенадцати лет, худеньким, со светлыми волосами и умными светлыми глазами. Он немного испуганно смотрел на Киселева. Киселев сам был еще совсем молодым парнем, толком не знал, с чего начать разговор, поэтому спросил:

— Не страшно вот так вечером с собакой гулять?

— Нет, что вы, он меня от кого хочешь защитит. — Мальчик гордо улыбнулся.

Киселев улыбнулся в ответ. Обстановка была разряжена.

— Никит, вспомни, ты когда гулял с псом… как, кстати, его зовут?

— Джерри.

— Не видел ничего подозрительного?

— Да нет вроде, — неуверенно сказал мальчик, разыскивая фрагменты сегодняшнего вечера в своей памяти.

— Ты не торопись, подумай.

— А что можно назвать подозрительным? — деловито поинтересовался он.

— Все, что выходит за рамки твоей обычной прогулки с Джерри.

Они сидели на кухне за столом. Отец Никиты стоял у окна, не мешая разговору, но контролируя ситуацию. Никита провел рукой по волосам, взъерошив их.

— Никит, особенно интересует аллея, которая подходит к вашему дому.

— А что случилось?

— Произошло убийство вашей соседки с верхнего этажа, именно на этом месте. Ты проходил там?

— Да, проходил, — задумался мальчишка. — И там, кстати, да, я заметил мужчину, который прятался за деревьями. Он прислонился к дереву и курил. Я не подумал, что он прячется, думал, просто курит, — взволнованно продолжал он. — Но вот вы сейчас сказали, что произошло, и я сразу понял, что он не курил, а прятался.

— Ты можешь его описать?

— Темно, конечно, было, — расцвел Никита, — ему было интересно поучаствовать в расследовании убийства. Но отец мальчика, стоявший у окна, его радости явно не разделял. — Но когда я проходил, он как раз закуривал, и я хорошо увидел его лицо.

— Как он выглядел?

— Трудно сказать. Обычная совершенно внешность. Во что-то темное одет — в куртке темной, шапке, ничего примечательного. Руки у него какие-то нервные были.

— Поясни, — нахмурился Киселев.

— Вроде как дрожали, что ли. Пальцы, как у пианиста.

— Интересное наблюдение. Как ты это смог разглядеть в темноте?

— Он как раз закуривал и никак не мог закурить, руки дрожали у него.

— А ты смог бы его узнать?

— Возможно, но стопроцентной гарантии дать не могу, потому что под шапкой у него, может, патлы длинные, тогда он совсем другим человеком оказывается.

— Резонно, — одобрил Киселев. — А в шапке узнаешь?

— В шапке, думаю, да.

— Фоторобот сможешь составить?

— Нет, вряд ли. Увижу — вспомню. А так — нет.

Киселев отдал свою визитку:

— Если вдруг еще что вспомнишь, звони, не стесняйся.

— О’кей, — с воодушевлением ответил Никита.

Выслушав, что разузнал Киселев у Никиты, Холмогоров оживился:

— Уже кое-что!

— Место, указанное Никитой, совпадает с местом, где Ковригин насобирал большое количество разноцветных окурков с золотистым фильтром. Есть за что зацепиться. Улика не прямая, но хотя бы что-то. Надо искать, кто курит такие сигареты? — спросил Киселев.

— Ищи, золотой, ищи.

— Не очень вроде распространенный вариант среди мужчин-курильщиков? — спросил Киселев (он сам не курил).

Ему никто не ответил.

Да, улика вроде как есть, но совсем непросто найти в многомиллионном городе того, кто курит сигареты «Sobranie Cocktail». Скорее, наоборот. Вернее, таких, возможно, и много, но какое они имеют отношение к убийству девушки?

Глава 37

Новость об убийстве Людмилы стала ударом для всех сотрудников компании. Сначала Эльвира, теперь Людмила — люди стали опасаться за свою жизнь. Самые боязливые посчитали необходимым немедленно взять отпуск, который они не отгуляли в прошлом или позапрошлом году, кто-то вдруг резко заболел — в офисе началась паника.

Кто-то методично устранял их коллег. Два убийства за последние пять дней. То, что Эльвира убита, ни у кого уже не вызывало никакого сомнения. «Кто убийца? Почему он убивает? Какой у него мотив? Могу ли я быть следующим?» — такие вопросы терзали умы сотрудников компании.

О работе не могло быть и речи, все были напуганы. Подливала масла в огонь распространившаяся по интернету новость о кровавом убийстве девушки из офиса. Завьялову ничего не оставалось, как отпустить всех по домам после обеда. Был объявлен траурный день. Новогодний корпоратив было принято решение отменить.

Ольга тоже уехала домой вместе со всеми. Она бы предпочла остаться на работе, дома ей было еще тяжелее. Но всем велели ехать домой.