Уравнение Шекспира, или "Гамлет", которого мы не читали

(В красивом сладком/любимом Робине вся моя услада.)

(…)

2948-9 God a mercy on his soule, and of all Christians soules

(Бог смилостивится над его душой, и над всеми христианскими душами.)

Последняя строчка — прямая цитата из смертного приговора, вынесенного Эссексу. Первая же строка — цитата из ирландской песенки, но сейчас нам важен этот «милый Робин» — так звала Елизавета своего Роберта Дадли, так она звала потом его пасынка Роберта Деверо, графа Эссекса, так звали графа Роберта Хантингтонского королева Эленор и его возлюбленная Мэриэн.

В заключение хочется представить творчество самого Роберта Эссекса — хотя бы для того, чтобы «услышать» голос и настроение героя того времени:

Happy were he could finish forth his fate

In some unhaunted desert, most obscure

From all societies, from love and hate

Of worldly folk; then might he sleep secure;

Then wake again, and give God ever praise,

Content with hips and haws and bramble-berry;

In contemplation spending all his days,

And change of holy thoughts to make him merry;

Where, when he dies, his tomb may be a bush,

Where harmless robin dwells with gentle thrush.

Счастлив был он, если бы мог закончить его судьбу

В некоей безлюдной пустыне, полностью скрытый

От всех обществ, от любви и ненависти

мирского народа; тогда мог бы он спать в безопасности;

Потом просыпаться/бодрствовать снова, и воздавать Богу хвалу

За удовольствие от ягод боярышника, и шиповника и ежевики;

В созерцании проводящий все его дни,

И перейти от благочестивых мыслей к тому, чтобы стать веселым;

Где, когда он умрет, его могилой может быть кустарник,

В котором безвредный Робин/дрозд живет с нежным/кротким дроздом

(Либо, что позволяет with после глагола:

безвредный Робин живет кротким дроздом/обитает в кротком дрозде).

Выходит, все-таки, что Офелия скорбит о Робине (который очень похож на Гамлета-Эссекса), и при этом любит своего Лаэрта. Кажется, мы опять увязли…

X. АХИЛЛ И ПОЛИКСЕНА

Увлекшись судьбой Робина Хантингтонского, мы забыли о его любимой деве Мэриэн, дочери лорда Фицуотера (Fitzwater). Обратите внимание — приставка Fitz всегда добавлялась к фамилии незаконнорожденного сына короля. Получается, что в жилах отца Мэриэн (и у нее самой) течет королевская кровь. (Это может быть всего лишь совпадением, но на всякий случай отметим вторую половину фамилии — water). Как видим, уже одна фамилия девы Мэриэн пробуждает наш уснувший было интерес к ее шекспировскому двойнику — девице Офелии и ее прототипу, которого мы до сих пор не угадали.

Перед нами стоит непростая задача — найти в реальной жизни человека, имеющего отношение к королевской фамилии, дочь которого имела близкие отношения с Робертом Эссексом. Только в случае удачи мы можем говорить о разгадке личности Офелии, а заодно и Лаэрта. Казалось бы, задача поставлена некорректно, поскольку мы знаем, что Роберт Эссекс был женат на Фрэнсис Уолсингем, вдове Филипа Сидни. Спрашивается, какую еще особу женского пола мы должны искать, полагая, что граф Эссекс с точки зрения супружеской верности вне подозрений? Однако не будем идеалистами… В аналлах Истории (в той малой части, что оказалась в нашем распоряжении) на гладкой супружеской биографии Эссекса обнаружились две маленькие шероховатости. Попробуем за них зацепиться.