Уравнение времени

— Точно решила, деда! — Саша с удовольствием произнесла это «деда», уже в сотый раз за вечер. — Точнее не бывает.

Трещали смолистые поленья, закипал на плите чайник. Звеновой азартно резался в нарды с Амвросием. Монах проигрывал. За игрой, одинаково положив головы на массивные передние лапы, наблюдали большие псы… В замке было так тихо, так уютно! Абсолютно не верилось, что пройдет несколько часов, и трое птенцов полетят в Бездну!..

Ну ладно, пусть не птенцов, а вполне взрослых молодых людей — если не считать несовершеннолетнюю Сашку — и не полетят, а пойдут в сопровождении «псов инквизиции», как изволил выразиться три дня тому назад Амвросий.

— Подумать только, всего три дня, — качал головой старый пограничник, — а сколько всего за это время произошло!

Планировала ли Бездна события, последовавшие после инициации Саши? Или нет?

На эти вопросы у Савелия не было ответа, да и не могло быть. Поэтому он перестал сыпать междометиями и уставился единственным глазом на огонь.

Вывел его из это состояния внук Амвросий:

— Дед Савелий? А что имел в виду Кондратий Марфович, когда сказал про Управляющую Компанию?

— Правда, деда! — оживилась Саша. — Расскажи, а?

И девушка повернулась к Звеновому: поддержи мол!

— Тем более, — подмигнул парень, — что в 2068 никакой управляющей компании в конторе не будет. Куда же она денется?

Савелий ответил не сразу. Наверное, и потому тоже, что ему не довелось побывать в 2068 году. А может, знал слишком много и опасался открывать всю правду молодым умам и горячим сердцам. Так или иначе, старый пограничник встал, подкинул вишневых поленьев в камин. Посмотрел, как пламя осторожно подползает к лакомству, пробует его языком…

И только потом заговорил:

— Эти небокоптители появились в конторе сравнительно недавно, на общей волне возникновения управляющих компаний по все стране. О, это отдельная песня, она про время перемен. Вымирание в стране деревень и крестьянства, ликвидацию большинства заводов и квалифицированных рабочих как класс, отток умов в более развитые страны… И про возникновение в стране огромного количество бездельников, этаких продавцов воздуха. Но я не буду сейчас об этом много говорить, ибо не в силах ничего исправить. Скажу только, что нашу контору, тем более, магическую ее часть, общий регресс не должен был бы коснуться… Но мы живем в общем энергоинформационном поле, и у нас в МИ вдруг тоже начали появляться специалисты, хм, ни рыба ни мясо, а не пойми кто.

Савелий, не глядя на притихших слушателей встал, пошевелил дрова в камине, добавил еще полешек…

— Да ты, наверное, помнишь, — вдруг повернулся дед к Саше с такой скоростью, что та вздрогнула, — что именно сказал директор Школы Виктор Сергеевич перед тем, как отобрать троих учеников на инициацию?

— Что обычно до инициации допускались те, кто достиг почти среднего уровня физической, эмоциональной и ментальной зрелости.

— Как это «почти среднего уровня»? — Амвросий схватился за четки. — Да разве так можно? Кто же это на выходе получится?

И инок принялся прокручивать четки с бешенной скоростью — будто те могли дать ему подсказку. Звеновой, наоборот, вел себя спокойно — как обычно, впрочем. Разве что Савелию, внимательно за собеседниками наблюдавшему, было видно: слишком спокойно.

— Машин у нас много стало, брат, — пожал плечами молодой ученый. — Люди из творцов постепенно превратились в довески к технологиям. Ну и в потребителей продукта. Вот и результат.

— Результат. — Инок сунул четки куда-то в недра рясы. — Только уж больно нехороший какой-то. То-то я поначалу понять не мог, куда же я угодил? Все кругом только хапают, хапают, хапают. Вещи, развлечения, тела… Если бы не мать с отцом — начал бы подпольную войну против деградантов, ей-богу. Спасибо, уберегли. Выдвинули гипотезу, что, кажется, это повсеместное и, увы, закономерное явление. И предложили ее проверить. Так я и интегрировался в общество.

Амвросий умолк, глядя невидящими глазами перед собой.

Что он видел? Арсения и Марию? Или перед его мысленным взором всплывали первые часы пребывания в изменившемся до неузнаваемости мире?

— А потом? — тихо спросила Саша. — Я так поняла, потом папа и мама ушли?

— Да. — Взгляд монаха из незрячего медленно возвращался к нормальному состоянию. — Ушли. Но мне так бы хотелось увидеть их снова!

— И мне, Амвросий! — Голос Саши дрогнул. — И мне!..

— Вот и замечательно, — сказал Савелий, и молодые люди, как по команде, повернулись к нему. — Может, в скором времени и увидите.

— ?!

— Шансы на то есть… — Савелий, достав еще тлеющий уголь из камина, принялся чертить на каменном полу какие-то загогулины. Уголь шипел, но вреда старому пограничнику не причинял.

— А ты еще спрашивал, деда, — Саша смотрела на Савелия и не знала, что думать и чувствовать, — твердо ли я решила отправиться в Бездну!

Как ни странно, именно эти слова, идущие не от ума, но от души, и заставили Савелия поставить точку в размышлениях.