Урбанизатор

Эти "горные оны" - интересные мужики. Злые, резкие. Молодёжь свою гоняют - только пыль столбом. Э... виноват - снег. Смотрят недоверчиво, враждебно. Ещё бы - мы ж их на Бряхимовском полчище раскатали! Русских не любят - аж до зубовного скрежета! А я не червонец, чтобы всем нравиться. Но дело - понимают. А дела мои вон - на Ветлуге мертвяков ободранных в прорубь спускают. Вы так смогли? - Нет? Ну так слушайтесь. Если не старших, то - умных. И, в моём лице, несравнимо более победоносных.

Моё стремление различать туземцев, видеть их индивидуальные свойства, послужило основанием для дружеского взаимодействия с этими "горными онами". Что позволило решать проблемы как в здешних, марийских землях, так и в других местах. А победа в битве на "Земляничном ручье" была бы просто невозможна без их участия. Смотри людям в глаза, понимай, думай, применяй -- ты победишь. Потому что победы -- делаются людьми. Сабля, сама по себе, только на стенке висеть годна.

В этом селении, "Усть-Ветлуга", пришлось оставить кучу народа из своих.

-- Мадина, ты остаёшься здесь. За Самородом присмотришь.

-- Ой... А... А мой-то? А... Гладыш?

-- У него... другое дело. Ты его долго не увидишь.

***

Это ещё одно из "повешенных на стену ружей". Едва весть о нашей победе дошла до Стрелки, как Гладыш, как и было заранее обговорено, залез в наше казнохранилище. Где и попался Терентию. Был взят "на горячем", чуток побит и вкинут в поруб. К сидевшему там, до поры до времени, Страхилу.

День - тать и пленник молчали, день -- хмыкали друг на друга. Потом разговорились:

-- Воевода - унжамеренов побил. День-два -- на Стрелку вернётся. Тогда нам обоим... Как он живым хрипы выдирает...

-- С поруба не выбраться. Видать -- судьба-судьбинушка...

-- Не ной, Страхилище. Выбраться -- не велика хитрость. Я здешнюю темницу -- как свои пять пальцев, сам строил. А вот дальше... На Русь нельзя -- выдадут. К лесовикам нельзя -- либо выдадут, либо сами прирежут.

-- Не ной, Гладышонок. Унжамерен -- не выдаёт. А со мной - и не зарежут.

-- Поклянись!

-- Землю ем!

Так, в яме Всеволжского поруба, сложился этот странный комплот "правильного" туземного вождя и бойца с вечно верченным авантюристом и кладоискателем. В ту же ночь они успешно бежали. Ещё бы не успешно! Точильщик и Ноготок лично обеспечивали им чистоту прохода по Стрелке.

Выбираясь по Волге к устью Унжи, Гладыш, стараясь поднять себе цену, пускал напарнику "пыль в глаза", рассказывал о "диамантах Воеводы". Кажется, именно эти байки и сохранили ему жизнь в тот момент, когда весть об избиении мною "унжамерен" дошла до их селений. Позже он много ходил по тамошним рекам, постепенно смещаясь на север и восток, посылая мне достаточно полезные и забавные описания тамошних мест и людей. Что позволяло более точно планировать свою деятельность в этом направлении. А Страхил осел в своём селении на Унже. Личное знакомство со мною подняло его авторитет, а гибель множества вождей в походе превратила в лидера среди Костромской мери. Что позволило со временем довольно мирно и эту этническую группу привести "под мою руку".

***

Самород ходить после ранения не может, Мадина... с ним, Илья - мозги кугурзе вправлять, приказчик от Николая - для присмотра за барахлом и пополнением запаса, подмастерье от Фрица - для съёмки местности, включая глубины Ветлуги и Волги в половодье, для выбора места под сигнальные вышки... Тут одну надо ставить вблизи устья, так чтобы и Волгу и устье Ветлуги покрывала, вторую выносить на север, на другой край этих гор, а третью по Волжскому берегу ставить в нашу сторону, на запад. Ну, и дальше там -- до состыковки с моими "стрелочными".

Я уже говорил: победа - как эмиграция - способ сменить одни проблемы на другие.