Уриель Акоста

Позорное признанье! В грудь мою
Ты ранами кровавыми вписалось
И в ней верней запечатлелось ты,
Чем на пергаменте, где черным ядом
И жалом змей начертано оно!
О, этих ран лекарства не залечат!
А если б время заживило их,
То эти шрамы не дадут мне чести.
Сегодня ночью я в моей тюрьме
Мать увидал во сне… Пришла она
Меня своею нежностью утешить…
А рядом с ней в сияньи лучезарном
Юдифь стояла… Я проснулся… Вновь
Одни лишь стены голые темницы
Мой встретил взор… И гнев меня объял,
Как некогда объял он Галилея.
О, Галилей! Под пыткою, без сил
Ты присягнул, что шар земной недвижен,
Когда ж тиски ослабли, ты вскочил,
И прогремел над сонмом кардиналов
Твой гордый голос мощный, как гроза:
«А все же вертится она!» И это
«А все же вертится она!» звенит
В моих ушах всегда; ни на минуту
Мне не дает покоя мощный зов.
Все ж вертится она!

За сценой детский хор поет псалом.

О, голоса!
О, хор невинных детских душ! Не зная,
Поют псалмы о мщении они!
Должно ль так быть? О, всемогущий боже,
Ты видишь ли, как пресмыкаюсь я?
Что хочешь ты, всевышний? Длань спасенья
Я жду теперь напрасно из ничто!

Рувим (за сценой)

Пустите же меня к нему… Я должен…

Уриель

Я слышу голос брата!

Рувим (входя)

Уриель!

Уриель

Твоя любовь нужна мне не теперь,
А после отреченья!

Рувим

Запрещают
Нам видеться друг с другом, и к тебе
Нас не пускают, не дают свиданья…
Я прихожу от имени родных,
Терпеть готовы мы и к отреченью
Тебя не принуждаем, Уриель.
Для нас не делай этого! Не надо!

Уриель

Я матери торжественно поклялся.

Рувим

Ах, если бы она жила! Тебя
Последний взгляд ее искал напрасно…
Слепая ночь смежила ей глаза…

Уриель

Как? Умерла? Она мертва? Мертва?

Рувим

Мое письмо тебе не передали,
К тебе ворваться силой мне пришлось…
Здесь на земле, где нам грозят проклятья,
Нет больше матери у нас.

Уриель

Мертва!
Все ж есть и в скорби этой утешенье,
В слезах улыбка может расцвести —
Хвала судьбе за то, что умирая,
От всех грехов очищенным меня
Считала мать и о моих страданьях
Ей, безутешной, не пришлось узнать.

Рувим

Оставь! В Гаагу переедем мы,
Там мы поищем снова наше счастье…

Уриель

О чем ты говоришь? Я не могу
Переменить решение! Ты знаешь,
Что сердцем я владею не сполна:
Мне мать вернула только половину,
Другая…

Раздаются звуки сойфферов.

Рувим (удерживая Уриеля)

У Юдифи?

Уриель

Брат! Пусти!
Зовет меня безмолвный взгляд Юдифи!

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Отдергивается занавес; видна синагога. Возвышение с несколькими ступенями ведет к тому месту, где хранится ковчег завета. Все помещение ярко освещено свечами в подсвечниках. Возле скинии сидят Сантос, Эмбден и два раввина с талесами на головах; Уриель и Рувим.

Сантос