Уроборос

Раз коридор, два, три, четыре… Я запутался, всё время сворачивая не туда. Пустые комнаты стали раздражать своим однообразием. Никто мне не встретился на пути, будто все «Псы» сидели в той комнате со светом и музыкой. Это меня расстроило и одновременно насторожило. Не знаю, что я чувствовал сильнее: разочарование от легкого проникновения или же страх перед возможной засадой. На всякий случай я взял нож в свободную руку. Нервы постепенно начали сдавать из-за далекого гудения басов. Они нагнетали обстановку ещё сильнее, чем мне показалось сначала.

Спустя долгие десять минут блужданий я заметил одного из «Псов» в свете неоновых ламп. Бритоголовый парень стоял у стены возле прохода, разговаривая по телефону. Я его скорее услышал, чем увидел стоящим на посту, но больше меня удивила мобильная связь, что оказалась доступна в глубине катакомб.

Он закончил говорить. Сначала я проверил, нет ли кого ещё поблизости из его друзей, а затем отдался животным инстинктам. Либо он, либо я. Подскочил сзади и вонзил нож в его мягкую плоть прямо возле самой ключицы, предварительно заткнув ему рот. Вонзил второй раз, третий. Не знаю, что на меня нашло. В этот момент я вспомнил о Джиллиан и её зеленых глазах. Это вызвало неудержимую ненависть и скрытое отчаянье. Руки дрожали, но я продолжал делать темное дело. Я стал играть по правилам Камуи, уподобляясь ему. Понимал, что это плохо, но механизм самосохранения был запущен. Тот мальчик, что убегал от «Псов» в прошлую среду, умер недавним утром. Оставшись один в комнате мотеля, у старого меня оказалось достаточно времени, чтобы кое-что переосмыслить и вновь осознать. Морально подготовиться даже к страшному смертному греху – убийству.

Парня я спрятал в старом шкафу с не закрывающейся дверцей. Кто знает, когда его найдут. Меня это не интересовало. Я пошел дальше, удаляясь от места схватки, скользя вдоль стены. Ощущение новой силы, неведомой ранее, заставляло идти быстрее, углубляясь в лабиринт туннелей всё дальше.

Я остановился на развилке, и тут случилось непредвиденное: кто-то напал сзади. Схватил за шею и пытался лишить кислорода. Однако противник просчитался, не учтя револьвера, зажатого в замерзших пальцах. Минус пуля – точно в цель. В живот. Парень взвыл и отступил, согнувшись пополам. Дальше стали выпрыгивать другие. Откуда-то сверху, из темных углов, из щелей, где обвалился потолок. Никто из них не собирался стрелять. В приглушенном свете серых ламп, похожих на груши, я видел блестящие лезвия и цепи. Видел всё что угодно, но не огнестрельное оружие.

Их яростные крики заполнили тишину коридоров. Я почувствовал себя в тире. Пули вылетали одна за другой, пока заряды не закончились. Тогда в дело пошел нож. Коротенькое, но острое лезвие. Ловкость давала мне фору и шанс отбиться. Я извивался и прыгал, как горностай, отбиваясь от шестерых сразу, пока десяток других противников просто наблюдали за рукопашной дракой и помогали раненым.

Я не мог проиграть. Мое убогое оружие помогало мне в этом недолго. «Псы», что окружили меня в центре пустой комнаты-развилки, были неплохо натренированы. Я видел шрамы на их предплечьях и руках, оставленные ещё в далеком прошлом. Каждый из них знал себе цену. Слабые предпочли остаться в сторонке и уступить дорогу профессионалам.

– Как тебе такая разминочка, Леон?! – какой-то парень легко ушел от моего удара и нанес ответный, поранив руку. – Ты не так плох, как я думал!

Я вспомнил его квадратное лицо и зарычал в ответ, снова замахнувшись. Он был там, на складе, когда Джереми и Лорен скинули ненавистные коробки с травой в соленую воду во время драки.

Пришлось наблюдать за всеми сразу. Они нападали почти одновременно. Я стал выдыхаться. И когда я ощутил действительно сильную слабость, что-то огромное спрыгнуло на пол позади меня. Оглянуться не получилось – острая боль пронзила предплечье, и нападавшие расступились, опуская ножи, что оставили на моей толстовке и коже заметные повреждения.

Кто-то схватил меня за больную руку и выбил нож из зажатых пальцев. Кастет, похожий на лезвие пилы, торчал из моего тела, крепко впившись в предплечье. Теплая кровь украсила одежду блеклым пятном. Я взглянул в глаза врага, и у меня подкосились ноги. Алекс Вансалд с презрением плюнул мне в лицо, обдав жуткой вонью из замотанной бинтами пасти. Как он смог открыть рот, мне не довелось узнать. Мужик заломил мне раненую руку, усадив на колени. Боль порезанных мышц отдавалась в позвоночнике. Я сжимал зубы, чтобы не закричать, но сил едва хватало. Только шипел и пытался вырваться. Дергался без страха остаться с вывихнутой рукой под довольные возгласы злодеев, а потом меня чем-то ударили по затылку. Алекс отпустил меня, и я рухнул на холодную плиту лбом, расшибив его в кровь. Поверженный и никчемный. Рывком попытался встать, но нога озлобленного мужика уложила меня обратно. Вокруг слышался безудержный смех.

– Кончайте его! – крикнул кто-то из толпы, перекрывая общий гогот.