Уроборос

Светильники в верхней части колонн, разумеется, не работали, но захватывающей дрожи и восхищения это не умаляло. По своду шла трещина, из нее падал призрачный синий свет, заливавший все вокруг.

Парень провел рукой по гладкой мраморной стене и подавил вздох. Камень оказался не просто холодным, а ледяным.

– Сбежал все-таки от мерзавцев? – усмехнулся Кай. Эхо с готовностью пронесло его голос по всему залу. Невесть откуда взявшийся ветер потрепал Влада по волосам. – Молодец. Далеко пойдешь.

Симонов едва не ляпнул, что готов пойти хоть сейчас и куда угодно, но лучше с Каем, чем в одиночку; тотчас обругал себя мысленно за неуместную и наглую навязчивость – словно у сталкера без него дел нет – и наконец-то посмотрел в центр зала. Там обнаружился небольшой костерок, хотя раньше – когда Влад только входил – его точно не было.

Его спаситель сидел не один, а в компании кого-то очень сутулого в двубортном длинном мужском пальто и в широкополой черной фетровой шляпе. В непропорционально-маленьких и худых руках незнакомца покачивалась кружка с чаем – ярко-синяя, удивительно чистая, с крупными белыми буквами, складывающимися в неведомое Владу слово «БОСС». Костер внезапно пыхнул оранжевыми искрами, осыпавшимися на пол новенькими темно-красными бумажками. Парень уже открыл рот, собираясь предупредить Кая, что его собеседник – вовсе не человек, когда тот невесело хмыкнул:

– Зашоренность сознания – самая гадкая вещь на свете, – и обратившись к сутулому, попросил: – Друг, прости мальчишку, сам не знает, чего хочет и чему верит.

Существо обернулось. Влад и хотел бы сбежать, но ноги приросли к полу. Маленькие черные глазки-бусинки заглянули в самую душу.

– Ничего не поделаешь, – ответил чудовищный крыс неожиданно низким, приятным и печальным голосом. – Я тогда пойду, а вы оставайтесь… ну… раз все настолько удачно складывается.

– Нет-нет, – заверил его Кай уважительно и спокойно. – Это твое место, что ж я буду прогонять хозяина? Лучше мы пойдем. Благодарю за компанию. Молодому человеку уже пора просыпаться.

Симонова будто окатили чем-то ледяным, а потом подкинули вверх. Он тотчас полетел вниз и рухнул… на свой лежак в палатке на станции Нагатинская. В щеку упиралось твердое, глаза открывать не хотелось. А когда он услышал голоса, то и вовсе замер, потому как один принадлежал Винту, говорить с которым не тянуло совершенно (наверняка скажет, что Влад его ослушался и потому попал в беду), а второй – Каю.

В интонациях Винта проскальзывало раздражение. Кай отвечал с неповторимой иронией – не веселой, а злой и… кажется, азартной.

– И чего ты здесь забыл?.. – бубнил Винт.

– В палатке? – парень мог бы об заклад побиться, что его спаситель приподнял бровь и усмехнулся. – Жду, когда этот сурок проснется.

– Зачем?

– Ну, а как же иначе? – очередным вопросом ответил Кай. – Неужели не слышал о странной невидимой связи, возникающей между спасенным и спасителем? Считай, будто я впервые осознал свою ответственность перед тем, кого вывел из туннеля.

– Врешь…

– Я?.. – Кай фыркнул.

– Ты решил прибрать его к рукам! Считаешь, он тебе поможет!

– А ты имеешь на пацана виды? Очень интересно…

– Для тебя – ничего интересного! – с нажимом произнес Винт.

– Между прочим… – задумчиво проронил его собеседник, – парнишка действительно перспективный. И у него иммунитет к менталке, знаешь?.. – он чуть помолчал и, наверное, кивнул чему-то своему. – Знаешь… конечно же. Потому и пасешь парня уже неизвестно, сколько времени, Винт. И этот его проход по перегонам внутреннего метро… просто сказка.

– Может, я хочу из него сталкера воспитать и вообще наследника своего, – сказал Винт, тотчас удостоившись снисходительного хмыканья.

– Ну, хоть мне не навешивай лапшу на уши. Мы ведь знакомы уже давно. Впрочем, это даже уже и не лапша, а спагетти, а то и толстые макароны… длинные такие, они еще не в каждую кастрюлю помещались, приходилось ломать или долго колдовать над ними: опускать конец в кипяток, ждать, пока размягчится, и проталкивать остальное. Помнишь?..

– Оставь парня в покое, – враждебно потребовал Винт. Влад, зная манеру общения сталкера, сказал бы, что тот сейчас напоминал гидравлический пресс: давил и давил. А Кай не поддавался и уходил от этого давления в сторону, еще и потешался в процессе – будто капля воды из-под молота.

– А если нет?

– Испорчу жизнь, – пообещал Винт. – На Нагатинской ко мне относятся с уважением, и ведь мы, как ты правильно заметил, давно знакомы. Точно найдется, чего порассказать, а уж слушать здесь любят.

– Да мне, собственно, наплевать, – ответил спаситель Влада. – Никогда не заботился о своей репутации и не стремился всем нравиться. Ты-то сам уже решил, кому продашь парня с якобы сверхспособностями? В Полис отведешь али еще куда?

Симонов вздрогнул.