Уроборос (СИ)

— В общем когда на экране тебя показали, я кое-что вспомнила. Три года назад, — снова поправляя шейный платок, что видимо было свидетельством того, что она нервничала, — когда Эрик Крейн разрушил подземелья Башни Смотрящих, у меня словно туман какой-то вылетел из головы. Как бы объяснить, — женщина закусила тщательно накрашенную губу, пачкая зубы в красной помаде, — помнишь, когда ты нашла меня?

Я кивнула. После Войны, выбравшись, уже беременная Максом, я просто хотела посмотреть ей в глаза. Правда тогда моя фамилия еще не была Крейн, а мозги не застилало безумие.

— Я тебе тогда сказала то, что помнила. Но вот три года назад, — она снова сглотнула слюну, — воспоминания словно стали меняться. Как сны, понимаешь?

Я пожала плечами, а Нора кончиком языка обвела зубы, стирая помаду.

— Валери, изменения не значительны, да и больше похожи на сон, но когда я увидела тебя, у меня внутри все застыло. Я постараюсь объяснить, — она сцепила руки, а я молча слушала, — ты же помнишь, как оказалась в Доме?

— Ты отнесла меня туда, когда я только родилась, в корзинке и запиской с номером, чтобы каждая проклятая цифра была выжжена на моей шее, — прошипела я.

Норма сглотнула слюну и потупила взгляд.

— А уже как три года я вижу совсем другую картинку. Как несу тебя в корзинке, но не в Дом, а в лес. Но и в Дом тоже веду тебя я, — она подняла глаза, — но не одна.

Нахмурившись, я попыталась дотянуться до шеи, чтобы почесать знак.

— Сон, словно ты идешь и держишь меня за руку. Но ты идешь. Ты, — я подняла руку, резко повернувшись к некроманту.

— Ты ничего не слышишь и не видишь. Тебе не интересно, о чем говорит Ра. Ты лишь внимательно наблюдаешь за моими потоками, — наполнив силой нить, я коснулась ушей некроманта, — это не интересно, обычные сентиментальные разговоры.

— Продолжай, — повернулась я к Норе, чувствуя, что сердце колотится где-то в горле, грозясь задушить.

— Так вот. Мы идем по какой-то пыльной тропинке, через Исиду. Ты крутишь головой, но крепко держишь за руку меня и, — горло Ра дернулось, — его. Меня это раздражает, я очень не хочу быть там. Жарко, от Исиды парит. А ты подпрыгивая идешь вперед и смотришь на него восторженными глазами. По-моему даже не особенно понимаешь, кто я. Хотя тебе лет шесть наверное, сложно было бы понять. Он хмурится, но ведет. Сандалии еще эти, какие-то замызганные, прям чувствую, как хочется их содрать с тебя и выкинуть. Аж руки чешутся. А потом все. Дом, сумка с вещами.

Я нахмурилась, пытаясь собрать хоть что-то воедино. Нора переминалась с ноги на ногу. Стулья явно где-то задержались, ну или кто-то был очень занят, слушая начало нашего разговора. Что еще больше мне не нравилось.

— Детали. Попробуй вспомнить. Какие-то странности, — я неопределенно покачала головой, — хоть что-то еще.

— Он словно дает мне инструкции, что делать, — Нора кашлянула, стянув многострадальный платок с шеи, — как держать, куда смотреть, что говорить. Даже заставляет меня плакать в конце. Но я этого не чувствую. Он словно дергает за ниточки, — Нора развела руками.

— Управляет твоими потоками. Отдает мысленный приказ и ты делаешь, — я кивнула на некроманта, — вот так. Так почему ты сейчас решила рассказать мне об этом?

Нора кашлянула, поднимая на меня синие большие глаза и нерешительно сжала мои пальцы.

— Когда ты посмотрела прямо на меня. Словно в душу. Твой взгяд. Его. Я никогда не верила не в эти воспоминания, не в сны, но когда поняла, что он создал точную копию, — Нора тяжело вздохнула, — я вспомнила, как Оливер снова и снова говорил “все должно повториться, Нора”.

А в ушах стучал голос Оливера. Каждая буква, что долбилась красными точками в памяти. Я сканировала их по несколько тысяч раз. Жест, поворот головы. Искала подсказки. И вот, кажется, одну нашла.

Ты прибыла в Дом в возрасте трех лет, Валери. То, что обитатели Дома считают иначе — не их заслуга. И не моя, надо заметить.

Чья, Оливер? Ты не врал здесь? Ты тоже не помнишь этого? Или же специально сказал так?

— Это все, Валери. Все остальное сплошные размытые пятна. Если я что-нибудь вспомню, то расскажу тебе, — Нора отошла в сторону, поправляя прическу.

— Ты правильно сделала, что пришла, Нора. И, пожалуйста, если выяснишь что-то еще — не звони. Иди прямиком к Крейну. Сюда не стоит, — выдохнула я, — тут очень много лишних ушей.

— А ты уверена, что Эрику Крейну можно доверять?

Вопрос завис в воздухе, но я кивнула. Нора неопределенно пожала плечами, разворачиваясь.

— Знаешь, — вдруг подняв руку, Ра остановилась, — мне еще одно показалось важным. И странным. Оливер, — она замялась, — он словно действительно любит тебя. Постоянно повторяет “так надо”. Но вот что-то в его взгляде. Не знаю, мне сложно объяснить. Хотя нет, — она подняла на меня глаза, — именно так я смотрю на своих детей Валери.

— Мне сложно представить, как можно своему ребенку сломать пару ребер, нанести несколько ножевых, сломать позвоночник и заставить страдать из-за голода, пожирающего изнутри, вечно, — сложив на груди руки сказала я.

Она вздохнула, вдруг, улыбнувшись.