Урод (СИ)

Покинув город и выехав на тракт, ведущий прямиком к Эштару, он проскакал ровно два часа и повернул направо в сторону Эдифа, другого соседнего королевства. Он был уверен, что граф сдержит слово и отправит за ним погоню, которая несомненно будет искать его именно на этой дороге и едва ли кто-то двинется в сторону Эдифа, а если и двинется, то едва ли догонит, ибо граница с Эдифом здесь была самой ближайшей границей Рейна.

Уже на этом повороте по его спине разливалась острая боль. Тяжело дыша, он старался не думать, что будет еще через час. Правая нога нервно подергивалась, так что ему пришлось силой сжать бедро и стиснуть зубы, но он только подгонял лошадь, медленно бледнея и покрываясь холодным потом.

К полудню, когда граница Рейна была позади, он с трудом остановил измученное животное в каком-то поле. Он мчался так, что даже не думал о том, где окажется. Ему хватало понимания, что он пересек границу. Карты, книги, да и почти все деньги остались в Рейне, но и это было сейчас не важно. Стараясь не ругаться, он аккуратно наклонился вперед и в сторону, позволяя своему телу просто выпасть из седла в траву, и с большим трудом лег на спину. Дикое чувство разрубленного пополам тела не оставляло его. От поясницы к ногам растекалась острая боль, от которой хотелось кричать, но он только закрывал лицо руками, радуясь, что еще может пошевелить пальцами хотя бы левой ноги.

Говорил ему Фу-Диен, слишком много раз говорил, что шутить с его сломанным позвоночником просто нельзя, и почему он ослушался? Ему было просто смешно от понимания, что все это происходило из-за какой-то малолетней принцессы Рейна.

Нынешнее время

Граф Шмарн в домашнем халате вышел в холл среди ночи. Никогда прежде никто не смел будить его, но в этот раз слуга решился, заявив, что в дом пришел мальчишка, утверждающий, что у него экстренное послание для хозяина дома.

Вильям встал, мысленно ругаясь. Он считал это глупой шуткой, заранее представляя как он всыплет мальчишке, а потом, узнав кто именно его послал, пойдет и всыплет еще больше, даже если речь идет о новом короле Огюсте.

Мальчик-посланник стоял у двери, переминаясь с ноги на ногу, и робко смотрел на графа.

- Ну и где твое послание?

Ребенок протянул ему лист, запечатанный воском, на котором не было ни герба, ни какого-либо иного символа. Это еще больше подтвердило его догадку. Вскрыв письмо, он обнаружил короткую записку, написанную мелкими дрожащими буквами на большом листе:

«Она жива и если вы хотите ей помочь, отправляйтесь на юг и сообщите о вашем прибытии на рынке рабов. Принц А. будет ждать вас»

Под всем этим заметно ниже та же рука оставила подпись: Велиан.

Граф оскалился, смял лист, но точно знал, что теперь он просто обязан ехать в Эшхарат, даже если все это дурная шутка.

4. Выбор королевы (1)

Миновало больше двух недель со дня суда. Лилайна каждый день ждала, но Антракс не появлялся. Он не сказал ей о своем отъезде, а слуги и вовсе с ней не разговаривали, не замечая ее. Ей приносили еду и запирали на ключ. Одна Эллина была с ней. Она заботилась о принцессе как прежде. Порой девушки даже беседовали, словно ничего не происходило, избегая высказываний о здешних местах, традициях, о принце Мэдине и тем более об Антраксе, хотя каждая из них по-своему постоянно думала о последнем.

Лилайна и вовсе думала так много и часто, что ей постоянно снились сны, где вместо человеческого лица внезапно появлялась черная маска. Это были страшные сны, от которых ее бросало в дрожь. Эти бесконечные кошмары измучили ее, потому спала она очень мало и очень плохо. Когда темнело, принцесса просто ложилась в постель, закрывала глаза и думала о том, что было бы куда лучше, если бы принцесса Рейна действительно умерла. Но она была жива и потому непременно открывала глаза и наблюдала за происходящим.

Этой ночью, как и почти все предыдущие ночи, на балконе, ведущем во двор, появился мужчина. Или он забирался по стене на третий этаж замка или пробирался сюда какими-то тайными ходами, однако непременно обнимал Эллину, встречавшую его. Впрочем, это были разные мужчины и принцесса их не запоминала. Обычно в этот момент она отворачивалась, но сегодня у нее не было сил даже на это. Потому она видела, как ее некогда самая близкая подруга, улыбаясь, снимала с мужчины свободную рубашку. Странно и в тоже время страшно было видеть, как губы Эллины касались рельефа мышц и скользили вниз, как сильная рука поглаживала черные волосы, а потом сжимая их, притягивала девичью голову к самому паху. Мерзко было Лилайне слышать хлюпающие влажные звуки, но она наблюдала, видя, как мужская рука, смягчившись, снова погладила волосы, а сама Эллина извивалась как змея, приподнимая зад и лаская себя руками где-то там, внизу под юбкой, без малейшего принуждения захватывала ртом член и поглощала его с похотливой жадностью.

- А ты стала хороша даже в этом, - произнес знакомый голос.