Урод (СИ)

Эллина сама поцеловала мужчину, соскальзывая на пол. Влажный возбужденный член скользнул по ее животу и она, не удержавшись от усмешки, быстро присела, чтобы коротко поцеловать возбужденную головку, но тут же повернулась к мужчине спиной. Наклонившись вперед, практически положив свою пышную грудь на парапет, она развела собственные ягодицы.

- Забирай свое, - прошептала она.

Мужчина ответил ей усмешкой, скользнул одной рукой по ее спине к волосам, другой же направил свое желание к тонкому колечку. Анус оказался податливым и впустил его почти без усилий, скорее захватывая его с ничуть не меньшей жадностью, чем ее рот.

- Как же ты стала хороша, - шептал Икар, осыпая ее плечи поцелуями и жадно двигаясь в ее теле, вжимая ее в каменный парапет.

- Я знаю, - отвечала Эллина довольно и тихо стонала.

В Эштаре сексом никого не удивишь, даже на балконе выходящим во двор. Лила уже успела понять это, но понять себя не могла, как не могла и думать о том, что все же делала. Скользнув руками по животу, она коснулась влаги собственной промежности. Она хотела представить, как это могло бы быть у нее с Гэральдом, поженись они, как и мечтали, но почему-то вспоминала, как пальцы Антракса коснулись ее здесь тем далеким вечером. Вспоминала его руки на теле Мо и чувствовала жар не только в теле, но и в своем сознании.

Она вспоминала его голос, говорящий не с ней, а с той, другой, которую она уже не могла вспомнить. Она вспоминала, как сама прикасалась к нему на суде, почему-то отчетливо помня это мягкое прикосновение своих пальцев к головке его члена, но отгоняя Антракса из своей памяти, она замещала его Гэральдом, все увереннее лаская себя.

Невольно поднимая бедра, не открывая глаз, она скользнула пальцам в свое горячее тело, но как назло, видела мягкую улыбку Велиана, а не Гэральда, которого вспомнить уже не могла. Она буквально чувствовала руки, обнимающие ее, скользящие по ее платью и дыхание на своей шее. Только ветер был горячий, а вместо ее стона, который мог тогда звучать, звучал чужой. И в горьком болезненном исступлении, она проникала в себя вторым пальцем, поглаживая клитор другой рукой, буквально видя в своей голове шершавые от мозолей руки и тяжи шрамов. Это были руки не ее жениха, совсем не его.

Ей хотелось плакать, но остановить происходящее она уже не могла.

На пике удовольствия Эллина вскрикнула в пустоту, сладостно и нежно, а Лилайна все же разрыдалась, слыша в сознании свой беспощадный голос: «Я лучше умру, чем стану твоей».

Закрывая лицо влажными руками и прижимая колени к груди, она тихо плакала, ненавидя себя за то, что ничего в самой себе не понимает.

.

4. Выбор королевы (2)

- Доброе утро! – сказал бравый суровый голос, заставляя Лилайну вздрогнуть и, мгновенно проснувшись, вскочить.

У ее постели стоял сам Эеншард седьмой, усмехаясь в свою седую бороду.

Она взглянула на него и тут же испуганно прикрыла себя простынью. Она не была обнажена, но ее ночной коротенький сарафанчик едва что-то прикрывал.

- Успокойся, - сказал Эеншард так же сурово. – Ты меня как женщина интересуешь не больше, чем твой пес.

Раф, лежавший на полу, оскалился, вставая на ноги. Король взглянул на крупного пса, прищурился и ответил ему глухим рычанием, от которого пес отступил, буквально прячась за кровать. Эеншарда это позабавило, но он только усмехнулся и взглянул на Эллину, стоявшую у стены.

- Ты еще здесь? – спросил он, внезапно прищурившись.

Девушка присела, сложив руки, как делали все эштарские служанки и быстро вышла. Король изучал ее взглядом, а потом отступил и просто сел на край большого стола.  На нем не было короны, никакие амулеты не висели на его груди, но рука лежала на рукояти меча с золотым гербом королевской семьи. Именно этот меч был символом власти в этой стране, но в то же время, это была единственная действительно дорогая вещь в нынешнем облике правителя. Одетый в странную белую безрукавку да широкие штаны, перевязанные расшитым поясом, он закинул правую ногу на колено левой, сбрасывая деревянные сандалии.

- Не понимаю, что он в тебе нашел, - произнес Эеншард задумчиво, но тут же добавил. – Впрочем, мой отец тоже не понимал, видимо, у Антракса тоже там что-то сломалось.

Лилайна только сглотнула, видя как по рукам мужчины скатывались капельки пота, забегая в глубокие борозды между мышцами. Летний жар Эштара набирал силу, а она вдруг осознала, что осталась одна наедине с королем варварской страны, которому едва ли интересны игры. Она спешно опустила глаза, опасаясь, что Антракс принял свое решение, и то оказалось столь суровым, что даже говорить об этом принц не захотел.

- Что вы хотите? – спросила тихо Лилайна, боясь даже поднимать глаза.

- Предупредить. Если ветер не переменится, то завтра на рассвете прибудет корабль из Суна, а вместе с ним и Антракс. Море спокойное, небо чистое, не думаю, что он задержится.

Лилайна сглотнула. Она еще ночью поняла, что принц покинул столицу, но едва ли это хоть что-то объясняло.

- По его просьбе я пригласил Гэральда из Манра, - продолжил король.