Урод (СИ)

— Вчера эта мечта была заветной, а сегодня от нее не осталось и следа. Это жизнь, и она катается по нам, как фигурист на катке. Плевать ей на наши мечты; она вычерчивает такие фигуры, которые нужны ей. Откроем свой бизнес. Я не знаю… Придумаем что-нибудь, черт возьми!

Элина рассмеялась, услышав про бизнес. В ее нищем положении только бизнес открывать.

— Да, Жень, бизнес откроем и каждому по особняку купим, — произнесла она и вышла из ванной, стараясь не смотреть на подругу. — Прости, Жень, но мы не в пятом классе.

— Чего ты передо мной извиняешься? Я-то жить буду, не меня за шкирку из твоего живота вытащат мертвую.

— Прекрати!

Закрыв уши руками, Элина перемещалась по комнате и собирала вещи. Женя разозлись и хлопнула кухонной дверью. Она не сможет жить в одной квартире с человеком, который вот так просто, без суда и следствия, пережимает сонную артерию еще не родившемуся ребенку. Как они будут дальше существовать в одной квартире…

— Жень, что-нибудь купить в магазине? — крикнула в дверь кухни Элина, стоя у выхода.

— Гроб.

Вздох колючим ершиком прошелся по легким Элины, и она переступила порог квартиры. Пути назад уже нет. Путь назад развалился по камешку, пылинками разлетелся по воздуху, пеплом рассыпался у нее на глазах. Неосознанно рука переместилась к животу.

— Прости, — беззвучно пошевелила губами Элина и вышла.

***

Мадам смотрела на него влюбленным взором – взором, говорящим «да», стыдливое и более сладостное, чем «да», сказанное вслух.

Ги де Мопассан «Заведение Телье»

У дверей больницы она помедлила. Жизнь, словно кинопленка в проекторе, замельтешила некачественной картинкой и барахлящим звуком. Могла ли Элина Стриженова, мамина любимица и папина красавица, подумать, что будет делать аборт? Девочка, посещавшая воскресную школу и закончившая школу с отличием? Гордость всех местных кружков и достояние медицинского вуза пойдет в клинику, чтобы переломить позвонки своему ребенку?

— Прости, — прошептала она и толкнула дверь больницы дрожащей рукой.

— Девушка, с вами все хорошо? — к ней подошла миловидной наружности медсестра. — Может, воды?

— Если только с ядом.

Женщина вопросительно посмотрела на нее, гадая, не перепутала ли пациентка психиатрическое крыло больницы с гинекологией.

— Извините, — вымученная улыбка разорвала губы Элины, треснув на них прозрачным блеском. — Я записана к врачу Азатьяновой.

— Вы с поликистозом, да? К сожалению, Людмила Григорьевна сегодня отменила приемы по причине болезни.

— Нет, я не с поликистозом, я… Неважно. Как отменила? А другой врач меня может принять?

— С чем вы идете на прием? Если просто посмотреть анализы и сделать УЗИ, врач найдется.

— Я… на консультацию по поводу аборта.

Стыд от этих слов ураганным ветром врезался в стекла ее домика, раздробил ставни и засыпал пол осколками. Как же стыдно сказать медсестре, что она пришла сюда убить своего ребенка.

— Увы, но тогда вам придется перезаписаться. Приносим вам глубочайшие сожаления.

— Л-ладно.

Элина развернулась к выходу. Чувства пришли в полнейшее смятение.

— Девушка, так вон же стойка регистратуры! — позвала ее медсестра, но Элина не отреагировала.

Сентябрьский ветер измывался над ее волосами, подкидывая их своими лапищами ей в лицо. Девушка всхлипнула и поднесла к лицу тонкий палантин, чтобы скрыть слезы. Почему она разрыдалась, Элина и не знала. То ли от того, что отсутствие врача поколебало ее уверенность, то ли от того, что хотелось разделаться со всем этим быстро и без лишних сантиментов…

Она все равно сделает аборт. Все равно сделает! И потом ее накроет с головой своим толстым, теплым одеялом депрессия, перекроет дыхание и задушит. Элина свернула к аптеке. Похоже, антидепрессант остался единственным выходом. Все ее разумные выходы заварило безвыходностью и залило отчаянием.

Фармацевтом в аптеке оказалась молодая девушка, у которой купить страшный препарат не составило труда. Она даже сама подобрала ей его! Спросила для приличия, есть ли проблемы с сердцем и сахарным диабетом. Ну а если нет, то чего же не продать хорошему человеку АД!

— Не зря вас называют АДами, — сказала Элина, запихивая таблетки в сумку.

В ста метрах от дома на нее обрушился стеной дождь. Кирпичи — дождевые капли падали ей на голову, отзываясь звоном в ушах. Голова закружилась, сил никаких нет… Девушка доползла до домофона и позвонила, не имея сил достать ключ.

— Женька, открывай, — прохрипела она.

Наплевав на здоровый образ жизни, Элина вызвала лифт. Какой ей ЗОЖ… Жрет все подряд, даже уличные коты более разборчивы в еде! Может чипсы запить какао и получить райское наслаждение. Утренняя зарядка превратилась в «полежать» еще минут пять, десять, тридцать. Ступеньки заменил лифт, все ее любимые хобби стали диваном, пультом и подушкой под поясницей. Как будто не беременная, а больная…

— Жень, ну выйди хоть! — простонала Элина, присаживаясь на табуретку в коридоре.