«Уродливое детище Версаля» из-за которого произошла Вторая мировая война

Активно развивалось военно-техническое сотрудничество Польши и с Японией. В письме советника полпредства СССР в Польше Б. Подольского от 11 ноября 1934 г. на имя С. Стомонякова о японской активности в Польше напоминалось, что еще «в конце июня 1932 г, состоялся визит в Польшу председателя ассоциации японской спортивной авиации полковника Адати с целью ознакомления с польской авиацией и производством самолетов в Польше». Далее Подольский писал об уже упоминавшемся визите брата японского императора принце Коноэ, имевшего цель «ознакомиться с состоянием ее военной подготовки». О сентябрьском посещении Варшавы японской военной миссией во главе с начальником авиационной школы в Аконо генералом Харута.

Сообщал Подольский о наличии польско-японского соглашения о стажировке пяти японских офицеров в польской армии в 1934 г. «Японский генштаб, — говорилось далее в письме, — осуществляет широкую деятельность наблюдения за СССР из Прибалтийских стран и из Польши, имеются связи японцев с петлюровскими группами, и через эти группы проводится разведка об СССР. Данные группы финансируются японцами. Польское руководство к этим связям относится благосклонно».

Польская военная и металлургическая промышленность, отмечалось в письме, имеет японские заказы: а) ружейно-пулеметные заводы в Варшаве и Радоме получили с 1 января 1934 г. двухгодичный заказ на 100 тыс. винтовочных стволов. Данный заказ в настоящее время выполняется; б) польская авиапромышленность имеет заказы на отдельные типы польских самолетов. Во второй половине апреля 1934 г. Япония приобрела у Польши лицензии на истребитель П-7; в) металлургические предприятия Польши выполняют японские заказы на трубы, стальной прокат, бронеплиты и турбины[282].

В общем, тесное и плодотворное сотрудничество, как и полагается среди союзников.

27 июля 1934-го Берлин и Варшава достигают договоренностей о противодействии заключению Восточного пакта (на этом проекте, направленном на противодействие гитлеровской агрессии в Европе, лоббировавшемся Францией и СССР, мы подробнее остановимся ниже). А 10 августа польское и германское правительства дают вербальные заверения японскому посланнику в Варшаве и послу Японии в Берлине в том, что они не подпишут Восточный пакт[283].

Для Японии такого рода заверения имели крайне важное значение, ибо означали, что СССР не получит надежного обеспечения своих границ на Западе и соответственно не сможет сконцентрировать свои усилия на противодействии японской агрессии на Дальнем Востоке.

Само собой, Варшава и Берлин попросили от японского союзника и ответной услуги: напрягать ситуацию на Дальнем Востоке. Согласно разведданным, которые в конце 1934-го ложились на стол Сталину, Пилсудский с помощью японской активности рассчитывал побудить к сомнениям Париж, «показать ему, что СССР Франции не союзник»[284].

Берлин и Варшава, с одной стороны, и Токио — с другой разыгрывали комбинации, напоминающие атаку пары лаек на медведя, — когда собаки дружно нападают с разных сторон, раскручивают зверя хватками, заставляя осаживаться для обороны.

В августе британский «Уик», а затем «Нью стэйтсмен энд нэйшн» пишут о готовящемся нападении Японии на российский Дальний Восток, а Германии с Польшей — на ее европейскую часть[285].

То, что этот вопрос активно обсуждается в британской прессе — неудивительно, если принять во внимание интересы Великобритании в Китае, а кроме того, приоритет внешнеполитической активности Лондона того времени — защиту британских заморских владений. Исходя из последнего, Лондон объективно был заинтересован в том, чтобы отвести экспансию Японии и Германии от своих колоний, перенаправив ее в другое русло, например в сторону СССР. Это давало Великобритании как минимум временную отсрочку.

4 ноября 1934 г. замнаркома индел просит полпреда СССР в Польше Давтяна проверить «факты пребывания японских офицеров в Польше и работы одного из них в польском генштабе», а затем «регулярно следить и регистрировать все факты в этой области».

Данное поручение основывалось на распространявшихся многочисленных сведениях, которые «принимают все более серьезный характер», — о «растущей близости между Польшей и Японией, о подготовке заключения союзного договора или даже о состоявшемся заключении такового».

Бросались в глаза дипломатические жесты Варшавы, призванные публично продемонстрировать близкий характер польско-японских отношений. «Характерную деталь, — писал замнаркома Стомоняков, — представляет недавнее посещение президентом Польской Республики японской миссии. По справке 1-го Западного отдела, в прошлом польский президент бывал только во французском посольстве. На этот раз поляков не остановило даже то высокопринципиальное различие, которое они в вопросах этикета делают между посольствами и миссиями».