«Уродливое детище Версаля» из-за которого произошла Вторая мировая война

3 января 1932-го занятием японцами Цзиньчжоу оккупация Маньчжурии была завершена. В марте было создано марионеточное государство Маньчжоу-Го. Но на этом дело не закончилось. Еще в меморандуме Танака был провозглашен курс на недопущение национального объединения Китая с постепенным превращением его провинций в источник сырья и базу для дальнейшего завоевания Индии, Филиппинского архипелага, Малой и Центральной Азии с созданием т. н. «Великого Пояса Азиатского Процветания» под эгидой Японии. Политико-идеологически эта доктрина оформлялась расистскими («Азия для азиатов») и шовинистическими («Япония во главе Азии») лозунгами.

Для того чтобы реализовать широкую программу региональной, а затем и мировой экспансии, Японии необходимо было гарантировать себя на континенте на севере, т. е. устранить гипотетическую угрозу вмешательства СССР. Такая задача была тем более актуальна, что Москва оказывала помощь Китаю в его национально-освободительной борьбе. Кроме того, Япония не прочь была поживиться и ресурсами советского Дальнего Востока.

К середине 30-х обстановка складывалась таким образом, что была высока вероятность военного столкновения между Японией и СССР. Это вынуждало Москву ослаблять свою военную группировку на западных границах (соответственно делая их более уязвимыми). Такое развитие событий — возможную советско-японскую войну — намеревались использовать поляки. Программа минимум — аннексия Литвы. В расчете на то, что увязший в конфликте с Японией СССР окажется не в состоянии противодействовать этой акции. Ну а при благоприятном (с точки зрения польских захватнических планов) развитии ситуации можно было подумать и об Украине с Белоруссией.

С другой стороны, и Япония была заинтересована в угрозе для границ СССР, что ослабило бы последний и облегчило для Токио реализацию своих агрессивных планов. В связи с чем японские эмиссары начали активно обрабатывать Берлин и Варшаву в соответствующем русле. Три агрессора — Германия, Япония и Польша, что называется, нашли друг друга на почве совпадения захватнических интересов. Т. е. польско-германский альянс следует рассматривать в более широком контексте — германо-японо-польского союза, пусть и не оформленного в виде документов (по крайней мере публичных).

К середине 30-х возникала ситуация, при которой СССР мог оказаться перед перспективой войны на два фронта — против Германии и Польши на Западе и Японии на Дальнем Востоке. И это осознавали в Москве.

Еще за полгода до подписания польско-германского пакта 19 июня 1933-го в письме из НКИД СССР на имя советского полпреда в Польше Антонова-Овсеенко говорилось, что «тенденция к сближению с Германией питается в Польше», в т. ч. «из стремления авантюристических кругов пилсудчиков использовать возможную войну Японии с нами и поддержку гитлеровской Германии». «Оккупация Польшей Литвы, как Вы правильно отмечаете, возможна в случае вооруженного конфликта на Дальнем Востоке и последующего на нас нападения со стороны Польши», — указывалось в документе[273].

В качестве возможного повода для начала агрессии против СССР японцы рассматривали «проблему КВЖД» — Китайско-Восточной железной дороги, построенной Россией в 1897–1903 гг. После русско-японской войны 1904—05 гг. южное направление КВЖД отошло к Японии (ЮМЖД — Южная Маньчжурская железная дорога). С 1924-го КВЖД находилась в совместном управлении СССР и Китая. В 20-е годы из-за КВЖД СССР неоднократно конфликтовал с Китаем.

КВЖД имела важное военно-стратегическое значение с точки зрения возможной войны СССР с Японией. Желая избежать конфликта (тем более, он мог вылиться в войну на два фронта), и в качестве стратегической уступки Японии, снимающей ее озабоченность относительно военной угрозы со стороны СССР, глава НКИД Литвинов от имени советского правительства уже 2 мая 1933 г. заявит японскому послу в Москве Ота о готовности Москвы немедленно начать переговоры о продаже КВЖД Маньчжоу-Го[274].